Ф. Ришар-Бессьер - Люди, люди… и еще раз люди

Эта идея не давала ему покоя. Он должен был осуществить ее.

За несколько следующих дней Давид, надев на голову защитную каску, оставшуюся после гибели Бартеля, обошел все ближайшие складские помещения. Его трудоемкие терпеливые поиски увенчались успехом. Ему удалось собрать все необходимое оборудование. Потребовалась еще неделя для того, чтобы смонтировать передатчик, настроить его и подсоединить к генераторам в убежище.

Когда все было готово, Давид тщательно проверил установку — каждую деталь, каждый элемент в отдельности. Теперь достаточно было только нажать на кнопку. Да, но вот…

Он колебался, он никак не мог решиться…

Цель его была — спасение человеческой расы. Но он при этом хотел, чтобы его победа над захватчиками произвела на жителей Подземелья именно то впечатление, которое ему было нужно.

Если он сам уничтожит машунгу, чем он потом сможет убедить их в своей неопровержимой правоте? И как отнесутся к его победе жители Подземелья? В их глазах машунга была — воплощенное всесилие. А все его действия основывались на предположении, что захватчики легко уязвимы.

Жители Подземелья обязательно должны присутствовать при уничтожении космических созданий. Утверждать и быть правым — этого еще не достаточно. Нужно еще суметь втолковать и убедить!

В этом и заключалось самое главное: нужно сокрушить их веру, их убеждения, ниспровергнуть постулаты, не соответствующие тому, что есть на самом деле… Да, эти люди прервали историческое развитие. У них не было науки, и, столкнувшись с непонятным явлением, они даже не пытались понять и изучить его. Они подобны святому Фоме, которому для того, чтобы поверить, обязательно нужны были доказательства. «Докажите мне, — говорил он, протягивая руки, — и я уверую!» Следовательно, для того, чтоб они разубедились в своих представлениях, им нужно было дать доказательства.

Он не сомневался, что это будет для них сильным ударом. Ему предстояло выиграть бой не только в борьбе с захватчиками, но и в борьбе с людьми.

Потом можно будет перенести спасительное оружие в другие зоны и, если удастся, даже изготовить еще несколько установок. Но это будет возможным только при содействии с их стороны.

Труднее всего будет убедить Альба Высокочтимого. Давид знал это, и все же верил, что Альб признает свои собственные ошибки, когда он подведет его к прекрасному аппарату, и тот убедится, что он, Давид, единственный человек, который способен довести борьбу до победы. Может быть, все дело заключалось в том, что Альб никогда не пытался докопаться до истины… Может быть, он просто привык считать единственно верными те только правила, которыми руководствовался сам, и ни разу не пытался выяснить истинные причины, вынуждающие этих людей с такой обреченностью подчиняться судьбе. При спокойном здравом размышлении Давид вполне допускал такую возможность. И если у него еще оставались какие-то сомнения, он предпочитал не замечать их.

На какой-то миг его взгляд задержался на передатчике, и впервые за последние недели по его губам скользнула улыбка.

Затем он повернулся, вышел из своего убежища и направился к подземному городу.

Едва Давид остановил вагонетку у платформы, переполненной народом, его сразу охватило недоброе предчувствие.

Все эти существа, увидев его, вдруг разом прервали свое обычное хождение туда-сюда, застыли как вкопанные и молча наблюдали за ним, потрясенные его вторжением в их вотчину.

И все они почему-то смотрели на него с нескрываемой ненавистью и враждебностью. У Давида было такое ощущение, будто тысячи глаз стремились просверлить его, проникнуть в самые потаенные глубины его души.

«И тем не менее, мне нужно, чтобы вы мне помогли», — думал он, глядя на них.

Ему хотелось подойти к какой-нибудь келье, встать там на возвышении и крикнуть им всем:

— Вы спасены! Я нашел средство, позволяющее уничтожить этих чудовищ!.. Вы сможете, наконец, стать свободными людьми!

Ему хотелось рассказать им, как ему удалось добиться этого. Но нет, это ни к чему не приведет. Сначала Альб. О, да, ему сначала нужно убедить Альба… Он должен уговорить Альба пойти вместе с ним в бункер. Альб сам нажмет кнопку и включит спасительное излучение.

— Почему вы вернулись?

Этот голос словно прорезал гнетущую тишину. Жесткий, металлический. И Давид увидел Высокочтимого, стоящего у подножия президентской кельи.

Он был не один. Вокруг него стояли другие важные персоны, человек двадцать, облаченные в одинаковые парадные одежды. Их пурпурно-красные туники украшал один и тот же орнамент, отличавший их от остальных.