Юрий Тупицын: Ходовые испытания

- Стоп реактору, - коротко приказал Ларин и вышел на внешнюю связь.

- "Спутник", я "Вихрь". Авария реактора. Тревога!

- Что вы говорите? - изумился главный плазменник.

В наушниках что-то клацнуло, видимо, руководитель испытаний задел за тангенту, выхватывая из рук инженера микрофон.

- "Спутник" понял, - послышался его торопливый голос, - объявляю тревогу!

Ларин следил за контрольным табло. На индикаторе одна за другой пробегали стоп-команды: первая, вторая, третья. Ларин был уже готов сбросить с плеч невидимый тяжкий груз, но четвертая? Четвертая, главная? Зависла, проклятая! Неужели автоматику успело сжечь?

- Отказ стоп-системы, перешел на аварийную, - с некоторым недоумением доложил Шегель.

Он еще не осознал до конца, что произошло.

- Тревога объявлена, - послышался подчеркнуто спокойный бас руководителя испытаний.

Ларин знал, что скрывается за этим спокойствием: пронзительный вой сирен, яркие мигающие надписи: "Ядерная тревога!", вереницы людей, спешащих под защиту лучевых экранов, щелканье герметически закрывающихся переборок и молчаливые, сосредоточенные спасатели, натягивающие скафандры высшей защиты. А четвертая, решающая команда снова зависла, зависла, проклятая!

- Отказ аварийной, перешел на дубль! - прокричал Шегель.

Вот когда случившееся стало раскрываться перед ним во всей своей грозной неотвратимости!

- "Вихрь", я "Спутник". Уточните ситуацию.

- Ждите! - отрезал Ларин.

Он не спускал глаз с контрольного табло. Сейчас за считанные мгновения должна была решиться судьба "Вихря". Единственный шанс оставался для его спасенья. Шегель привел в действие дубль-аварийную стоп-систему. Она сработает напрямую, от аккумуляторов, минуя блок автоматики. Все четыре стоп-команды при этом проходят разом. Правда, реактор после этого подлежит обязательной переборке, зато вероятность срабатывания стоп-системы возрастает во много раз. Если сетку не успело сжечь, реактор остановится!

Но он не остановился.

- Отказ дублю! Реактор вышел из-под контроля! - выкрикнул Шегель.

Все, рейдер обречен... Взрыв реактора неизбежен.

Теперь Ларин должен сделать так, чтобы этот взрыв наделал как можно меньше бед.

- "Спутник", я "Вихрь". Реактор вышел из-под контроля. Обеспечьте старт.

- Понял. Старт разрешаю.

Ларин снял рейдер со стопоров и выжал ходовую педаль. Легкая перегрузка, и стрелки приборов дали знать, что корабль тронулся с места.

- Реактор вышел из-под контроля! Вы меня поняли? Реактор вышел из-под контроля! - кричал между тем Шегель.

Похоже, сорвался и потерял голову. Да разве мудрено? Ядерный взрыв неизбежен. Только спокойно, от старт-спутника надо отойти на самом малом ходу, а то выходная струя двигателя наделает немало бед.

- Понял, Олег Орестович, - будничным тоном ответил он Шегелю. - Сколько до взрыва?

- Мало! Реактор неуправляем!

- Точнее. Сколько до взрыва, - холодно сказал Ларин.

- Это... это надо посчитать по производным.

- Посчитайте.

- По... понял.

Старт-спутник остался в стороне. Ларин довернул рейдер на маяк входных ворот зоны испытаний и прибавил ход.

- Я "Вихрь". Освободите первую зону.

- Зона свободна:

Теперь остались пустяки. Надо катапультировать экипаж, пройти ворота зоны, дать кораблю самый большой ход и катапультироваться самому. В защитной капсуле. Остальное - дело спасателей. Но Шегеля катапультировать рано, он еще нужен.

- Я "Вихрь". Готовьтесь принять оператора.

- Понял. Спасательный бот следует за вами.

Хотя бы раз использовался этот бот по своему прямому назначению? А теперь пробил и его час, придется лезть в самое пекло. Как только не называли этот курбастенький кораблик охочие до шутки и острого словца космонавты! "Колобок", "черепаха", "бронтозавр". Истинно "колобок"! Корпус у него больше метра толщиной, он и термоядерное облако проскочит.

- Командир, до взрыва сто девяносто плюс-минус пять секунд, - четко доложил Шегель.

Молодчина, взял себя в руки! Ларин пустил секундомер и вышел на внешнюю связь.

- Я "Вихрь". Подхожу к зоне. Имею резерв три минуты.

- Понял, три минуты.

Большая стрелка десятисекундника резво бегала по циферблату. Оборот десять секунд. Еще семнадцать оборотов с лишним успеет она сделать, а потом "Вихрь" превратится в раскаленное ничто, в маленькое злое солнце, испепеляющее все вокруг.

- Бот, я "Вихрь". Готовьтесь принять оператора.

- Я бот, понял. Иду рядом, слежу за вами.

- Андрей Николаевич, - послышался возбужденный голос Шегеля, - есть выход!