Кэролайн Черри - Ангел с мечом

Проклятье, я не могу как следует идти! Я не могу идти, ноги меня больше не слушаются.

Мондрагон протянул руку. Взял ее руку и пожал. Она снова почувствовала в его пальцах силу и отвечала на пожатие, пока он не отпустил. Пальцы разомкнулись.

Она отошла на несколько шагов и посмотрела назад на спину Мондрагона и белое лицо Калугина над рубиновым воротником и черной рубашкой. Схватилась за пояс, оттянула в сторону пуловер и выбросила то, что вытащила.

Стеклянный клинок приземлился на порядочном расстоянии от стула Калугина на ковер и разбился на две половинки. Стоящие вдоль стен комнаты охранники выхватили из кобур револьверы. Мондрагон вскочил и застыл, как и все остальные.

— Это, — сказала она, наполненная теперь жаром, где до этого все было холодным, — было только на всякий случай.

Повернулась и вышла.

— Садитесь, — услышала она голос Калугина позади, и услышала еще, как револьверы были спрятаны назад, и множество мужчин последовало за ней.

Ничего они мне не сделают. Пока. Им ведь еще нужны эти письма, правда?

Этим утром Моги сделал удрученное лицо. Он лично стоял во время завтрака за стойкой, сложив подбородок и щеки угрюмыми складками, полируя стаканы. Али прекратил подметать пол — под глазом еще были видны последние следы синяка — но снова продолжил свое занятие, как только Альтаир посмотрела на него.

Она подошла к стойке, держа в руках — как каждое утро — перевязанное нитками письмо. Казалось, этим утром в забегаловке царила необычная тишина и среди клиентов — большей частью лодочников и гостей из Вентани, которые обычно здесь завтракали. Они знали Альтаир. Каждый в Нижнем Меровингене знал Альтаир Джонс и знал, что она обменивается тайными письмами с каким-то жителем Верхнего города, который каждое утро появляется у Моги.

— Его нет, — сказал Моги, полируя стакан, который был слишком исцарапан, чтобы эти усилия чего-то стоили. — Еще не приходил.

— Сколько сейчас времени?

— Не знаю; кажется, самое время.

Она постояла там только мгновение, потом положила письмо на стойку. Ее рука дрожала.

— Ну да, положи вместе с другим. Он может забрать оба. Просто опаздывает, и больше ничего.

— Ясно, — пробормотал Моги. — Возьми яйцо. За счет заведения.

Великодушие! Это у Моги-то! Значит, он считает, что дело плохо.

— Спасибо, спасибо.

Альтаир прошла через заднюю дверь на кухню.

— Чай и яйцо, — сказала она. Джеп бросил на нее вопросительный взгляд. — Нет, — сказала она, — еще не было.

— Ух. — Джеп достал из ящика яйцо в серых крапинках, пристально посмотрел на его и достал второе. Разбил оба на сковороду и положил туда же кусок хлеба.

Когда все было готово, она взяла тарелку и чашку с чаем, вышла в зал и села, чтобы поесть.

Опоздал. Всего и делов-то; он просто опоздал. Какие-нибудь сложности, или этот проклятый наемник тянет время.

Ешь свой завтрак, Джонс, дура, он же ничего тебе не стоит!

Альтаир подвигала яйцо по тарелке, съела его большими кусками и заставила себя проглотить хлеб и чай.

Она ждала. Мальчик пришел и налил еще чаю, и она выпила его.

Дураки, что вы на меня вытаращились?

Наконец, она шумно отодвинула стул назад. Пошла к стойке, снова наслаждаясь вниманием Моги, пока не подошла к нему вплотную.

— Прогуляюсь, — сказала она. — Скоро вернусь.

— Хм, — сделал Моги и снова занялся своими стаканами. Она вышла в дверь, в яркий уже, как днем, свет, покрепче натянула фуражку и выглянула на еще по-утреннему серую воду Большого Канала между высокими арками моста Рыбного Рынка и более скромным деревом Висельного моста. Там собрались скипы, на противоположной стороне Рыбного Рынка; два канальщика с лодок с шестами вышли из-за спины Альтаир из таверны Моги и спустились по лестнице к лодкам, которые были привязаны к веранде Моги. Сборище лодок, словно стайка черных рыб. Собственная лодка Альтаир — более крупная — была причалена за ними.

— Хэй! — крикнула она с веранды вниз. — Пройдете, или мне отплыть?

— Хэй, места хватит!

Было тесно. Лодки с шестами двинулись, сначала одна, потом другая. Из таверны вышли еще лодочники, беседуя о дневных делах.

Проклятье. Я совсем не собиралась торчать тут так долго.

— Переставлю лодку, — пробормотала она про себя, спустилась по лестнице, пересекла полдесятка тесно причаленных лодок с шестами, прошла вдоль еще по одной и переступила на нос своего скипа. Развязала вспомогательный узел. Лодки, не спеша, заскользили прочь от берега. Альтаир шестом подержала скип на месте, потом въехала в просвет, который образовался на углу веранды, положила шест на место, быстро схватила причальный конец и закрепила лодку. Тем временем отъехали последние лодки с шестами, и стихали звуки деревянных башмаков береговых жителей, направлявшихся к своим лавкам.