Генри Каттнер - Хогбены, гномы, демоны, а также роботы, инопланетяне и прочие захватывающие неприятности

— О, — довольно тупо произнес Крокетт. — Он просил поцелуй, вот как.

— А потом послышался чмокающий звук, и женщина сказала, что это восхитительно. С тех самых пор меня гложет любопытство, потому что если какой-нибудь гном попросит у меня поцелуй, я даже не буду знать, что это такое.

— Гномы не целуются, — несколько невпопад ответил Крокетт.

— Гномы копают, — ответила Брокли Бун. — И еще едят. Я люблю есть. Поцелуй не похож на суп из грязи?

— Нет, не совсем.

Кое-как Крокетту удалось объяснить механику этого прикосновения.

Гномица молчала, размышляя. Наконец, с видом гнома, предлагающего суп из грязи голодному, она сказала:

— Я дам тебе поцелуй.

Перед глазами Крокетта промелькнуло кошмарное видение того, как его голова исчезает в бездонном провале ее рта.

Он отпрянул.

— Нет, — сказал он, — лучше не надо.

— Ну тогда давай драться, — безо всякого перехода предложила Брокли Бун и со всего маха дала Крокетту в ухо узловатым кулаком.

— Ой, нет.

Она с сожалением опустила руку и отошла.

— Драка кончилась. Она была не слишком долгой, правда?

Крокетт, потирая ушибленное ухо, увидел, что тут и там гномы встают с пола и торопливо расходятся по своим делам. Казалось, они уже забыли о недавних разногласиях. В туннеле снова царила тишина, нарушаемая лишь топотом гномьих ног по камню. Счастливо улыбаясь, к ним подошел Гру Магру.

— Привет, Брокли Бун, — приветствовал он гномицу. — Хорошая драка. Кто это?

Он посмотрел на распростертое тело Мугзы, рыжеволосого гнома.

— Мугза, — ответила Брокли Бун. — Он все еще без сознания. Давай-ка, пнем его.

Они принялись за это дело с огромным энтузиазмом. Наблюдал за ними, Крокетт твердо решил, что никогда не позволит оглушить себя. Судя по всему, это небезопасно. Наконец, Гру Магру устал и снова взял Крокетта под руку:

— Пошли, — сказал он.

Они двинулись вдоль туннеля, оставив Брокли Бун самозабвенно скакать на животе бесчувственного Мугзы.

— Вы, кажется, не гнушаетесь бить людей, когда те без сознания, заметил Крокетт.

— А так гораздо забавнее, — радостно сказал Гру. — Можно бить именно туда, куда хочется. Идем. Тебя нужно посвятить. Новый день, новый гном. Нужно поддерживать численность населения, — сказал он и принялся напевать какую-то песенку.

— Послушай, — сказал Крокетт. — Мне в голову пришла одна мысль. Ты говоришь, что люди превращаются в гномов для поддержания численности населения. Но если гномы не умирают, разве это не означает, что теперь гномов больше, чем раньше? Ведь население постоянно растет, не так ли?

— Тихо, — приказал Гру Магру. — Я пою.

Это была песня, начисто лишенная мелодии. Крокетт, чьи мысли непредсказуемо перескакивали с одного на другое, вдруг подумал о том, есть ли у гномов национальный гимн. Может быть, «Уложи меня»? Звучит неплохо.

— Мы идем на аудиенцию к Императору, — сказал, наконец, Гру. — Он всегда знакомится с новыми гномами. Тебе лучше произвести на него хорошее впечатление, или я тебя суну в лаву под приисками.

Крокетт оглядел запачканную одежду.

— Не лучше ли мне привести себя в порядок? Из-за этой драки я весь перепачкался.

— Драка тут ни при чем, — оскорбленным тоном ответил Гру. — Да что с тобой происходит?.. Ты на все смотришь не под тем углом.

— Моя одежда… она грязная.

— Об этом не беспокойся, — отозвался его спутник. — Прекрасная грязная одежда, не так ли? Сюда!

Он наклонился, набирая пригоршню песку, и натер им лицо и волосы Крокетта.

— Вот так-то лучше!

— Я… Тьфу! Спасибо… Тьфу! — сказал новоявленный гном. — Надеюсь, я сплю, потому что я не…

Он не закончил. Крокетту было что-то не по себе.

Они прошли через лабиринт, находившийся глубоко под Дорнсеф Маунтин, и очутились в большой каменной пещере, с каменным же троном в ее конце. На троне сидел маленький гном и рассматривал свои ногти.

— Чтобы твой день никогда не кончался! — сказал Гру. — Где Император?

— Ванну принимает, — ответил тот. — Надеюсь, он утонул. Грязь, грязь и грязь — утром, днем и вечером. Вначале слишком горячо, ь, затем слишком прохладно, потом слишком плотно. Я себе пальцы до костей рассадил, намешивая грязевые ванны. А вместо благодарности — одни пинки.

Голос маленького гнома жалобно дрожал.

— Существует такое понятие, как быть чересчур грязным. Три грязевые ванны в день, это уже слишком. А обо мне он даже не думает! О, нет! Я грязевая кукла — вот кто я такой. Так он меня сегодня назвал. Говорит, ком в грязи попался. Ну а почему бы и нет?! Проклятая глина, которую мы собираем, даже червя вывернет наизнанку. Вы найдете Его Величество там, закончил маленький гном, ткнув ногой в направлении полукруглой арки в стене.