Дмитрий Казаков - Коллекционер

Олег переступил через порог и замер, его словно приморозило к полу. Стало ясно, почему никого из пограничников не обнаружилось снаружи, даже на караульной вышке, – у длинного стола, окруженный подчиненными Пабло, сидел оборванный, грязный Эрик и торопливо выскребал что-то ложкой из миски. Они с Ингерой оказались сегодня не первыми гостями на заставе, и предыдущий, судя по его изнуренному виду, тоже явился из мест не самых благополучных, а значит, принес интересные новости. Хоть какое-то разнообразие в монотонной службе…

Их глаза встретились, и латыш замер.

– Ах ты, сука, – сказал Олег на великом и могучем, а затем бросился вперед.

Он прыгнул через стол, не обращая внимания на удивленные и раздраженные крики, на то, что сбил на пол большой горшок, думая только об одном, как бы вцепиться в горло предателю!

И он почти преуспел!

Шлепнулся животом на доски, загреб ладонями воздух около самого лица Эрика. Тот дернулся назад, а в следующий момент уже Олега схватили, потащили назад, заламывая руки.

– Отпустите! – заорал он на испанском. – Этот гад – предатель! Продался Цагене! Сдал меня в лапы инквизиции!

– Остынь, – рядом появилось лицо Пабло, мрачное и суровое. – Драки не будет, так! Понимаешь меня?

Олег несколько раз глубоко вздохнул, стараясь не смотреть туда, где вставал со стула трясущийся, бледный Эрик. Да, в мире сырых темных джунглей он не стал убивать бывшего приятеля, поскольку тогда предательство латыша казалось делом исключительно личным.

Но с того времени слишком многое изменилось, Цад охватило пламя междоусобицы, над красивым, веселым Лирмором повис дым от пожаров, а отдельные его кварталы превратились в залитые кровью руины.

– Да, я понимаю тебя, – сказал Соловьев.

– Очень хорошо. Тогда… – Пабло осекся, услышав, как выразительно щелкнул взведенный курок.

Ингера стояла у двери, приложив к плечу ружье, и целилась в голову Эрику. Выглядела девушка решительно, и оружие, позаимствованное у одного из офицеров заставы, что удивленно хлопал глазищами, сидя на полу, не дрожало в ее руках.

– Рассказывай всю правду, урод, – приказала она. – Иначе я вышибу тебе мозги.

Пабло распрямился, став похожим уже не просто на вождя, а на императора ацтеков или инков.

– А ну тихо! – рявкнул он так, что задребезжал валявшийся на полу горшок. – Распоряжаюсь здесь только я, так! Карамба! Ружье опусти и верни хозяину немедленно! Только тогда будем разговаривать!

Ингера покосилась на Олега, и тот медленно кивнул – делай, как говорят.

– Прошу меня извинить. – На губах девушки возникла обворожительная улыбка, она наклонилась, подав руку тому офицеру, которого недавно обезоружила. – Все возвращаю. Погорячилась немного…

– Ага, – только и буркнул погранец, забирая ружье.

Открылась дверь, и вошел Родриго.

– Что за шум, а драки нет? Или есть? – недоуменно спросил он.

– Это мы пока не решили, – сказал Пабло мрачно. – Отпустите его.

Последнее распоряжение касалось Олега.

– А, я хотел и сам все рассказать! Я осознал, что наделал! Когда вернулся! – неожиданно заговорил Эрик. – Увидел, что они сделали со штаб-квартирой и городом!

По бледному лицу его, покрытому грязью, текли слезы, руки дрожали, в глазах стояла тоска. Простреленное плечо его, судя по движениям, было плотно забинтовано под одеждой, но особенно не беспокоило.

– Отставить истерику! – рявкнул Пабло. – Родриго, тащи бутылку с настойкой! Маурисио, кто сегодня дежурный, кому порядок в помещении наводить? А ну быстро! Эрнан, на вышку мигом, а то вдруг еще кто явится!

Пограничники забегали, точно застигнутые на месте преступления тараканы.

Гостей усадили за стол, Ингеру с Олегом с одной стороны, Эрика – с другой. Запыхавшийся Родриго приволок огромную бутыль темного стекла, а когда вытащил пробку, по комнате поплыл резкий, странный запах, напоминающий о кактусах, о знойной пустыне и ядовитых змеях.

– Для начала выпьем, а затем поговорим, – сказал Пабло. – Стаканы!

Жидкость из бутылки оказалась темно-зеленой, густой, почти как подсолнечное масло, и налил командир заставы щедро, каждому, в том числе и себе, грамм по сто, разве что Ингере поменьше.

– За истину, – провозгласил он. – ¡Salud! [11] Испанский тост.

Олег недоверчиво понюхал, затем хлебнул и сам не заметил, как выпил все до капли. По горлу прокатилась обжигающая волна, в животе словно заработала маленькая печь, и стало как-то спокойнее, уютнее.