Оксана Обухова - Циклопы. Тетралогия

Журбин-Хорн поднял руку расправленной ладонью вперед и гаркнул:

– Не стреляйте!!! Извеков уничтожен, операция прекращена!!!

За бревном перевернулись навзничь, лицами к Арсению, три оборонявшихся мужика. Совсем недавно их было больше, небольшое поле перед островным поселением буквально устилали трупы. И даже за бревном лежало четверо покойников.

Двое из повернувшихся на голос Журбина были людьми. Один был клоном. Раненый в плечо немолодой мужчина-носитель сочинил на побелевшем от ужаса лице опознавательный знак, превративший нос в подобие свиного пятачка…

– Здорово, Кристофер, как поживаешь? – спокойно и совсем не ерничая, поинтересовалась диверсантка и прочертила на лбу Арсения горизонтальную черту-приветствие.

– Хорн, сука!!! Вытаскивай нас отсюда!!! – ошалевший, окровавленный мужик чуть приподнял голову и с нее тут же слетела сбитая пулей вязаная шапочка. (Куда ж без шапочки в снегу валяться?)

Подполковник на эпитет не обиделась. Сама бы так отреагировала на коллегу, что спокойно стоит под пулями, когда тебя обстреливают.

Кристофер испуганно запрятал голову, почти зарылся в снег под бревном, взмолился:

– Миранда, сделай что-нибудь! Они нас всех положат!!

Журбин-подполковник поглядел на мишень, которая прекратила разрастаться: выстрелы затихли.

– Кристофер, какого черта тут происходит, кто вас атакует?

– А я откуда знаю?! – провыл агент. – Мы, как и договаривались, ждали полудня. Потом над поселком появился планер, сделал два круга… Ну – мы на сближение, так как отсюда выстрелы раздались. Когда вышли на поле, нам ударили в спину! Положили почти всех, остальных зажали между этой "пленкой" и леском… Но долго мы не продержимся, патроны на исходе!

Журбин-Хорн задумчиво куснул нижнюю губу:

– А почему вашу группу в Центр не перетаскивают?

– Мы не можем связаться с эвакопунктом!! Любой вид связи – заблокирован!!

– Но если вы не выходите на связь, значит что-то идет не так. Почему к вам не направили разведчиков для связи? Почему не прибывает подкрепление?

– Да откуда я знаю почему?!! Может быть от нас поступают ложные донесения, может подкрепление давно перестреляли!! Над этим гребанным островом бомбы висят, это и наши могли огневую зачистку устроить!!

– Обречь и вас на смерть? – Арсений-Миранда задумчиво и удивленно поднял брови.

– Чего ты медлишь, Хорн, вытаскивай нас отсюда!!!!!

– Как, Кристофер? – печально выдохнула диверсантка. – Как? Преграду устанавливала не я, она мне не подчиняется.

– МИРАНДА!!!!

– Мне очень жаль, коллега.

– НО СДЕЛАЙ ЖЕ ХОТЬ ЧТО-НИБУДЬ!!!!!

Миранда задумалась…

– Мне нужен майор Шинатискайтис! – крикнула березовой роще. – Мы можем договориться! Извеков уничтожен, операцию можно прекращать!!

В березовой роще стояла тишина.

– Они больше не стреляют…, – прошептал Кристофер. – Может быть… – Изменив тембр голоса, агент приказал клону: – Семнадцать дробь сорок шесть, выдвигайся к соседней группе. Проверь, как они там.

Изделие кивнуло. Перевернулось на живот и, работая локтями, поползло направо, к группе агентов, что засела возле сарая Кукушкиных. Подворье покойного Тимы и его мамы было самым отдаленным от церкви, как от начальной точки радиуса воздействия портала и краем выходило из защищенной существом пятисотметровой зоны.

Едва голова клона показалась из-за бревна, в лесу сухо щелкнул единичный выстрел и пуля стесала макушку изделия, словно на нее секира палача опустилась.

Кристофер снова вжался в снег лицом, до Арсения-Миранды донеслись звуки приглушенных рыданий. Рядом с Кристофером лежал второй агент, он молча смотрел на трясущиеся плечи бравого начальника.

Кроме этих звуков ничего не нарушало тишины. Журбин-подполковник потрясенно смотрел на лежащих перед ним обреченных людей…

Внезапно услышал пение. Обернулся!

По расчищенной от снега главной улице поселения, держась за руки, шли три ведьмы. Тамара и Иная проникли в этот мир из лета, сейчас на них были надетые чужие, перепачканные кровью куртки. Девушки держали за руки идущую в центре Фаину. Шаманка шла с закрытыми глазами – пела. Две молодые ведьмы строго смотрели вперед и подпевали бабушке.

Картина была жутковатой. И вовсе не потому, что на одежде девушек виднелись бурые пятна, а сцепленные руки, видимый до запястий, были вымазаны кровью. Жуть навевалась пением. Шла как будто ощутимой, материальной волной. Давила!

– Что за хрень?! – раздался за спиной глядевшего на женщин Арсения-Миранды нервный выкрик Кристофера. Парень-подполковник резко обернулся. – Эта "пленка" двигается! Чтобы мне сдохнуть, Хорн, стена ко мне подходит!!!