Елена, Крымова - Нф 100. Золотой Стриж

- Капитан, примите мою благодарность за спасение моей жизни. Надеюсь, в будущем смогу возместить вам ущерб за лишний риск, - напыщенно произнесла девочка, почти ощущая во рту вкус горечи от казённых фраз.

- Мы все рисковали, - тихо и печально ответил Рей, глядя прямо в сердитые глаза Милы, - но рисковали ради спасения друга, а не ради выгоды.

Рыжеволосая девочка вновь покраснела до корней волос. Хотя на этот раз не от гнева, а от стыда за своё поведение. Внезапно она стала сама себе неприятной. Настолько неприятной, что та Мила, которая жила на Иззаре, никогда не подала бы руки Миле теперешней.

- Возвращаемся к нашим проблемам, - Рей одним прикосновением пальца вывел на монитор документ. - По законам планеты Зарга, лица, не достигшие пятнадцатилетнего возраста, не имеют права самостоятельно регистрироваться в гостинице, распоряжаться денежными счетами и ещё около двадцати разных запретов и ограничений. Можешь ознакомиться с полным списком на досуге.

- Но ведь я собираюсь поступить учиться!

- Да, но до того как поступишь, ты должна где-то жить и на что-то питаться. Наличных денег у меня нет. Есть только счёт "Золотого Стрижа", но распоряжаться им могу только я и Сайнар, как совладелец корабля.

Мила оказалась просто подавлена свалившимся известием. Она старательно штудировала все материалы, касающиеся непосредственно лётной Академии, но совершенно не подумала заглянуть в законодательство самой планеты.

- Вместо Сайнара на корабле остаётся его копия, усилиями нашего друга Мимира, - продолжил Рей. - Нельзя исключить и того, что руководство Всеблагого братства возжелает получить голову человека, сумевшего их обокрасть.

- Это не я, это Феруз, - хитрец сделал слабую попытку возразить.

- Вот именно это и будешь объяснять суровым служителям Красноглазого бога, - "обрадовала" его Тирс и со знанием дела добавила. - Если только ещё останется, чем объяснять. Судя по взрыву, устроенному ими на космодроме, они ребята серьёзные. Кстати, Рей, надеюсь, ты не собираешься и меня в пассажиры записать?

Вообще-то именно это Рей и предполагал сделать, но, прочитав на лице девушки суровую непреклонность, отказался от первоначального намерения. Когда дарлокианка говорит таким тоном, это означает, что все иные точки зрения для неё просто не существуют.

- Запишу тебя телохранителем, - сдался юноша под пристальным взглядом Тирс.

- Капитан, наш следующий рейс в систему Антареса? - уточнил Сайнар.

- Да, нашего гения и его кристаллического друга необходимо доставить на луну Призраков.

- А как у нас с финансами?

- Не очень хорошо, я бы сказал, даже плохо. Думаю, на вознаграждение по доставке груза Сулимских ваз рассчитывать почти не приходится, - признался Рей. - В любом случае, попутный груз до Антареса был бы весьма кстати.

- Пока наша малявка будет сдавать экзамены, попробую найти нам работу. Есть у меня на Зарге пара-тройка приятелей, вполне могущих посодействовать нам в этом деле.

- И желательно, чтобы предложенная ими работа не вызвала больше никаких проблем с законом, - посчитала нужным высказать своё пожелание Тирс, а то уж очень хитро блестели глаза Сайнара.

- Клянусь невинной рожей Йорзигуна, "случайно" обнаружившего в своей руке чужой кошелёк, я и помыслить не мог ни о чём противозаконном! - лицо хитреца приобрело такое простоватое и честное выражение, что Рей расхохотался в голос, а девушка принялась старательно прятать появившуюся улыбку в уголках губ, правда это плохо получалось.

Мила слушала эту легкую пикировку, и у нее неожиданно защемило сердце. Ей тоже захотелось поддеть шуткой Сайнара, посмеяться с Реем и Тирс, ответить на множество вопросов Мимира. Ей захотелось заглянуть в систему Антареса и самой увидеть луну Призраков, где обитают мыслящие кристаллы. Но больше всего на свете девочке захотелось остаться на "Золотом Стриже". Мила совершенно отчётливо поняла причину своего столь вызывающего поведения в последнее время. У неё просто душа разрывалась на две равные половинки. С одной стороны, всегда поддерживающая её в трудную минуту мечта о лётной Академии, с другой стороны, до слёз было жалко расставаться с экипажем и кораблём, заменившими ей семью и дом.

- Я рад, что ты пришла, - доверчиво улыбнулась Миле её собственная копия. Мимир присел рядом и заглянул девочке в глаза.

- Всё, больше не могу, - глаза Милы наполнились слезами, и она заплакала навзрыд, словно ребенок, нечаянно сломавший свою самую любимую игрушку. Стоило ей только осознать причину своей озлобленности, как лёд отчуждения, которым малышка пыталась окружить своё сердце, чтобы отдалиться от экипажа "Золотого Стрижа", начал таять. - Простите меня, я вела себя, как полная дура! Просто я не хочу уходить, - сквозь рыдания проговорила девочка.