Борис Георгиев - Нф-100 - Инварианты Яна

- Вы с ума сошли, - шепнул психофизик. - Такой риск!

- Что мне оставалось? Но вы правы. Надо полагать, Андрею моё состояние после переноса показалось сумасшествием.

- И что он сделал?

- Откуда мне знать, Митя?

- Действительно.

- Я знаю, что было дальше, - заявил инспектор. Он помолчал, собираясь с мыслями, стало слышно, как Василевская говорит Свете: 'Я никогда бы на это не согласилась. На Марс? Нет уж, лучше я...'. Инспектор вздохнул и продолжил:

- Андрей Николаевич испугался. Ян невменяем, через полчаса приедет инспектор, что ему предъявить? Единственная надежда - память 'Аристо'. Но ему нужно было попасть в машинный зал, имея при себе массив памяти. Андрей понимал - если его заподозрят в злоумышлении против Яна, доступ закроют. Он заметался, первым побуждением было - заткнуть директору рот. Он парализовал вас, Ян Алексеевич, оставил лежать на полу в Пещере Духов, бросил рядом с телом анестезатор и перчатки, чтобы выглядело, будто вы сделали это сами. Так торопился, что не сообразил - надо было надеть перчатки вам на руки. Это ещё один прокол. Андрей паниковал, с минуты на минуту должны были явиться вы, Митя. А ему ведь надо было скрыть свою причастность к безумию Яна, а лучше - свалить на кого-нибудь другого, хотя бы временно. Я полагаю, он спрятался в душевой - помните, Митя, вы говорили, что в службах дверь на замок не закрываете? - и стал ждать. Он видел, как вы вошли в предбанник, видел, как вы оттуда выскочили, заглянул туда повторно, удостоверился - Ян на кушетке, парализатора рядом с ним нет. Думаю, он глянул на терминал и увидел, что всех сотрудников именем Яна сзывают в холл Галилео. Зачем? Он прикинул время и решил, что это требование инспектора Совета. Ему оставалось явиться туда, сообщить, что Ян безумен, и на правах заместителя директора...

- Что? - прервал Ян. - Что он собирался сделать?

- Это всего лишь домыслы, - предупредил Володя.

- Говорите.

- Он рассчитывал, что Инна привезла массив, собирался слить туда данные, а после повернуть дело так, чтобы под подозрение попали вы, Митя. Он рассчитывал также, что инспектор ему знаком. Так и случилось бы, но мы помешали.

- Мы это кто? - поинтересовался психофизик.

Володя улыбнулся и вместо ответа продолжил:

- Андрей наделал массу глупостей. Ему не стоило сообщать о безумии Яна, нужно было дождаться, чтобы это сделал кто-то другой. Ведь по выдуманной им легенде он сразу после разговора с Инной на обзорной площадке отправился к себе в корпус и там узнал о собрании. Если бы не ваша ложь, Митя, я разобрался бы в ситуации значительно быстрее. Вы все как сговорились, то и дело подсовывали мне новые версии. Я даже Свету подозревал некоторое время - она могла вместо прогулки в розарии вернуться и парализовать Яна. И если бы не один человек... Ну, теперь-то я могу сказать, ей ничего больше не угрожает. На ваше счастье, Митя, Екатерине Романовне плохо работалось, и она, вслед за тем как вы ушли из библиотеки, решила прогуляться. Я узнал от неё, что Света до шести часов вечера не спускалась к лифту, и что вы, Митя, покинули бункер лишь после того, как узнали о собрании.

- Нда-а... - протянул психофизик. - Кхе! Кажется, Андрюша чуть не подложил мне изрядную свинью. Здорово он всех нас - кхе-хм! - водил за нос. Вас, Володя, он тоже... того... анестезатором.

- Это было ошибкой, - покивал инспектор. - Возможность парализовать меня была у него, Василевской и Берсеньевой. Мне осталось убедиться, что Катерина сказала мне правду, и вы, Митя, действительно вчера сбежали из бункера в шесть. Я нажал на вас при первой возможности, заставил признаться. Катины показания подтвердились; стало быть, Свету и саму Катю можно было исключить. Оставался Сухарев.

- Зачем ему было нападать на вас?

- Он понял, что я не тот, за кого себя выдаю. Принял за представителя третьей стороны. Он был в своём праве, Митя, будь я шпионом, действия Андрея не казались бы вам странными, разве нет? Он отобрал оружие, думал - я проваляюсь без сознания часа четыре. Так и вышло бы, но вот незадача - анестезатор не был заряжен. Андрею просто не повезло. Я очнулся. Андрей Николаевич попал в цейтнот: началась распаковка памяти. Андрей понял: если Ян кроме результатов работы вспомнит всё, что было вчера... И тогда он решил, что прав в конечном итоге будет тот, у кого останется результат. Честно говоря, мне трудно разобраться в его действиях, просто не получается поставить себя на его место. Казалось бы, безумный поступок - пересадить себе чужую память, но...