Андрей Нимченко - Нф-100 - Псы кармы, блюстители кармы. Весь роман целиком

Давний друг наставника Ясона жил на пятнадцатом этаже, и его квартира наверняка была не из самых дешевых в этом здании. В прихожей ноги Торма утонули в шелковом ковре, а взгляд затерялся среди мягких тонов обтянутых материей стен. Хозяин был пожилым человеком невысокого роста, худым и слегка сгорбленным. Бывают старики, на лице которых с годами все резче проступает какая-то определенная черта. Они как бы все уходят в нее - будь то гордость, замкнутость, или задумчивость. Простая рассеянность и та порой оставляет столь заметный след, что при одном взгляде сторонний наблюдатель легко различает ее. У Зеро же наблюдалась иная странность. Черт на его изрытой оспинами, покрытой наростами, дряблыми мешочками и сосудистыми бляшками физиономии было даже больше, чем положено. В первые секунды Торм увидел на ней широчайшее выражение радушия (мешочки и наросты растянулись вдоль горизонтальной оси губ); потом все в Зеро как-то "окуклилось", стало округлым - хозяин разглядел грязную одежду гостя и закачал головой, сожалея о том, как много тому пришлось перенести. Следом опять явилось радушие (Зеро приглашал Торма внутрь), но только на мгновение, чтобы уступить смеси гордости и удовольствия - старик предчувствовал, что на визитера произведет впечатление обстановка в квартире.

Здесь и впрямь было все очень просто и вместе с тем точно подобрано. Мягкий зеленый ковер раскинулся по всему пространству круглого зала. Сто восемьдесят градусов этого круга занимала прозрачная стена, разделенная на шесть равных сегментов. Три из них как французские окна глядели наружу, оставшиеся превращены в огромные аквариумы. Сейчас в комнате горел приглушенный свет, и сквозь них не было видно ничего. Но Торм догадался, что вечерами, когда лучи заходящего солнца проникают внутрь, вид плавающих в розовом сиянии рыб должен быть потрясающим.

Стена напротив аквариумов, слева от входа, была выкрашена в небесно-голубые тона и выложена понизу горным камнем: желтые склоны поднимались из ковра, будто из зеленой травы, на них росли бонсаи - должно быть, внутри были скрытые ниши для цветочных горшков. Там, где стена примыкала к аквариуму, "горы" забирались на его стеклянную поверхность и выдавались в центр комнаты. Вверху стенка аквариума не доходила до потолка, и по ней тонкой пеленой стекала вода. Она собиралась в каменной нише - "горном озере", а оттуда несколькими водопадами низвергалась вниз, в водоем площадью квадратов пять-шесть. Он был утоплен в полу и в нем плавали золотистые карпы.

Торм заметил, что еще несколько небольших водоемчиков сделаны у окон и под другими аквариумами. Они были соединены каменными каналами с первым, и рыба могла спокойно проплыть по этим водным артериям из одной чаши в другую. Пораженный Торм увидел, как золотистый обитатель этих озер поднырнул под стену напротив центрального аквариума, и через секунду появился уже в нем. Получалось, что наружные каналы и мир за стеклом были связаны. Но почему давление не выталкивало воду через проход, по которому проплыл карпик, Торм так и не понял.

С другой стороны от входа царила обстановка охотничьего домика. Стены из вогнутых неоструганных бревен, а в центре настоящий камин с решеткой, дровами и вертелом. По стенам развешаны шкуры, карабины, кабаньи и оленьи головы. Дверь за Тормом закрылась и он прошел в центр поляны-ковра к маленькому кривоногому столику. Уселся прямо на пол.

- Я закажу саке и рыбу, - сказал Зеро, пристраиваясь рядом, вытащил из-под стола небольшой ноутбук и что-то там застучал по клавишам.

Торм с интересом наблюдал за хозяином. Он уже догадался, в чем причина такой подвижности его физиономии: внутренняя жизнь Зеро была напряжена и изменчива, а вместить все чувства одновременно лицо просто не могло - не помещались.

Торм был уверен, что если сейчас заговорить о деле, его хозяин скажет что-то вроде: "Как говорил Иван-царевич, сначала баньку истопи, да напои-накорми, а потом уже и в печь...", - и прекратит всякие беседы до полного насыщения гостя. Впрочем, такой вариант его как раз и устраивал.

Саке оказалось теплым, Торма, не привыкшего к такой экзотике, едва не стошнило. Впрочем, вторая пиалка поправила дело.

- Не мог решить, какому из своих увлечений отдать предпочтение при отделке комнаты, - Зеро обвел руками свой уютный мирок, - люблю охоту и люблю Японию.

- Чем вы живете? - спросил Торм. В их мире такой вопрос был вполне естественным. Каждый из высших трансов, тех, кому доступно тонкое манипулирование не только энергетическими потоками, но и мыслями людей, мог стать обеспеченным человеком. Хотя многие предпочитали жить обычной жизнью и не стремились к роскоши.