Андрей Нимченко: Нф-100: Псы кармы, блюстители кармы. Весь роман целиком

- А в итоге она умерла... - продолжил Торм.

- Нет, не сразу. Вскоре после этого ко мне подошли на улице. И вот тут я опять почувствовал ту самую "серость", которую иногда замечал в толпе. То были "перворожденные".

- Они тоже хотели узнать насчет вечеринки?

- Да, эти ребята контролируют подобные вещи, и им не хотелось, чтобы что-то совершалось без их разрешения.

- Они помогли Лене?

Мей покачал головой.

- Условия были другими. Они предложили "выпить" меня и научить питаться. Я согласился. На это ушло немного времени, как выяснилось, моя защитная система довольно слаба. Через неделю я опять видел Псов, а через две уже мог есть самостоятельно. И питать свою Лену.

- Что ж, вполне в стиле "перворожденных", - сказал Торм устало, - скольких же кандидатов в "выродки" они получили? Ведь о безопасном питании и речи не шло, все те, кто отдал свои силы для Лены, размотаны до основания?

- Не знаю... - усталые глаза Мея, соскользнули с лица Торма и беспокойно забегали по комнате. - Я плохо разбираюсь в таких вещах, я, конечно старался брать поменьше, но как там получалось... Для меня важно было помочь ей.

Он вдруг наклонился и спрятал лицо в ладони. Плечи его задрожали, а потом Торм услышал и всхлипывания. Ему было жалко этого человека, за время снов ставшего почти родным. Он помнил, какими теплыми в момент сопереживания были их совместные чувства к Лене. Помнил, как Мей хотел быть рядом с ней, хотел, чтобы она гордилась им, чтобы их дети были счастливы. Какие-то подонки воспользовались этим. Точно оценили все шансы и, зная, что больной уже ничем не поможешь, толкнули Мея на преступление. Торм инстинктивно сжал кулаки, мечтая найти тех, кто сделал это.

- Все началось месяц назад, а через три недели Лена умерла, - справившись с собой продолжал Мей, - Было слишком поздно, я не сумел.

- Те, кто предложил этот... план, они не назвали себя?

Мей покачал головой.

- Лиц я тоже не видел, они являлись ночью и просили не включать свет. Так продолжалось всю неделю, пока они приходили подкормить меня. А когда я начал разбираться в рисунке кокона, они сказали, что больше встреч не будет.

- Понятно. Никаких следов. Сволочи.

Они замолчали. Выплакавшись, Мей будто бы постарел лет на двадцать - сгорбился в кресле, почти утонул в своем траурном костюме.

- Я не знаю, что будет дальше, - нарушил тишину Торм, - в любом случае тот парень, пристав, поступил в рамках закона, хотя это и звучит неутешительно. А о том, что случилось, придется рассказать. Думаю, будет суд, но каково окажется его решение, сказать сложно, есть и смягчающие обстоятельства. И еще, важно поскорее найти ваших жертв. Возможно, для них еще не все потерянно.

Торм встал и подошел к окну. За ним было необычно темно - пока он сидел здесь, набежали тучи, их свинцовый свод не пропускал солнечные лучи. С деревьев рвало листву, между ними кружился сухой песчаный ветер, завивая в маленькие смерчи бумагу и мелкий мусор.

"Давит, давит и давит, - с какой-то непонятной, вдруг вскочившей в самое сердце тупой тоской подумал Торм, - как тот серый купол, что сковал мою душу. Теперь и здесь от него не скрыться. Что дальше? Неужели я ехал сюда, чтобы привести к приставам этого несчастного человека, преступника во имя любви? Не верю. Он пришел бы и сам - погоревал бы немного и пришел... Нет, не так. Все мои мысли не те. О чем я думаю, разве Мей не достоин, чтобы с ним хотя бы поговорили? Он пострадал от проклятых трижды. Сначала тридцать лет назад, потом когда мы не помогли ему. И в третий раз, когда дали надежду и тут же отняли ее. Он ли не достоин того, чтобы к нему отнеслись со снисхождением?".

"Но как быть с теми, кого он "выпил"? - возразил Торму тот вечный спорщик, что живет в каждом из нас, - Он принес горе людям. Может, убил кого-то. Разве его собственная беда оправдание?".

"Я не судья, слава Богу, - отвечал невидимке Торм, - я жалею его, потому что он рядом, и его горе коснулось меня. Если бы мне довелось встретиться с теми, кому он причинил боль, я сострадал бы и им. Людская беда, что снежный ком на крыше - начинается с маленького снежка, а на землю падает огромный шар. Мы все скатаны в этот шар, все рядом - те, кто делал больно нам, и те, кому делали больно мы. От этого не уйти, так уж страшно все в мире устроено..."

"Что-то слишком рано ты обрадовался, - прервал его спорщик, - убеждаешь себя, что приехал сюда именно из-за Мея. А если не так? Остается еще Сван, о котором ты едва не забыл".

"Я спрошу его об этом. Чуть позже. Только выясню один момент. Откуда-то он знает о том, что я читал его прошлое. С такими способностями, как у него, это почти не реально, но так оно и есть. Единственное объяснение - то, что он поддерживал пусть слабый, но все же контакт с нашим миром в течение тридцати лет. Может, из-за этого и шок от перевоплощения был столь небольшим..."