Михаил Успенский - Змеиное молоко

Они проехали последний рубеж обороны - рубеж, который так и не понадобился, зато кому-то очень понадобилось привести его в полную негодность. Тут и там валялись сорванные взрывом боезапаса башни врытых в землю бронеходов, колпаки дотов, изготовленные из армированного бетона, были расколоты ударами чудовищной силы, словно вышел из моря пацифист ростом до неба и принялся приводить в исполнение свою давнюю мечту.

Может, это и к лучшему, подумал герцог, по крайней мере, въезд свободен, если только, конечно, наши далекие друзья не привезли сюда что-нибудь посерьезнее... Хотя не должны бы, это против их принципов.

На блок-постах их останавливали еще дважды, но в первый раз Гугу снова провел словесную артподготовку, и помогло, а во второй раз бородатый яйцерез, вполне грамотный, стал очень пристально приглядываться к герцогу, но тут один из раненых в фургоне издал столь жалобный предсмертный вопль, что проняло даже яйцереза.

Они доехали до условленного места. Гугу загнал машину во двор. Похоже, что жильцы покинули этот район, и понятно - район был аристократический, престижный. Все тут уже на десять рядов разграбили, а чего утащить не смогли - расколотили. Посреди двора стояла бывшая скульптура Морской Девы работы самого Тругга. От скульптуры остались одни ласты на постаменте. Герцог бывал раньше в этом доме.

Их встретил бывший капрал дворцовой стражи, немолодой и небритый мужик с подбитым глазом. Герцога он, конечно, узнал, несмотря на стриженую голову и грязно-зеленый халат санитара, но виду не подал, потому что виду подавать было нельзя, только вздохнул глубоко и выкатил из-за угла мотоцикл "Прыгунчик", некогда принадлежавший хозяйскому сыну. Герцог и мотоцикл узнал. Не новый, но шикарный, со всеми хромированными причиндалами и очень мощный. Как раз на таких сейчас и катались оборванцы.

- Располагайтесь, - сказал герцог шоферу, и тот выпустил истосковавшуюся раненую братию из фургона. Братия выстроилась в шеренгу по росту, хотя рост у всех был примерно один, соответствующий стандарту личной гвардии герцогов Алайских. - Ждите меня до вечера. Если не вернусь... - он подумал и продолжил: - Значит, не вернусь. Тогда капрал выводит вас из города по своему усмотрению.

Он еще раз осмотрел Гугу, оценил свою работу. Издали сойдет. Да и вблизи сойдет, ведь времени присматриваться не будет. Не должно быть.

По городу бродили какие-то самодельные патрули, иногда со страху стреляли по окнам, в которых им чудились снайперы старого режима. На Цветном кольце его остановил патруль настоящий - двое полицейских и яйцерез на спецмашине.

- Угог, - прочитал в герцоговом документе яйцерез. - Это где ж такие имена дают - Угог? В карательных отрядах, наверное?

- В школе младших лекарей, - спокойно ответил полковник Гигон. - Тут же написано.

- Ты погляди! - всплеснул руками яйцерез. Он был, точно, не кадровый, а сидел всю жизнь в какой-нибудь пивнухе да ждал, не поставит ли добрый человек кружечку. - Кого ни возьми - то санитар, то дворник, то парикмахер. Только защитников кровавого режима не сыщешь. Поедем-ка в участок, там разберемся...

Видно было, что полицейским, как и дикобразу, стыдно водиться с подобным типом - полицейские не попали на фронт по причине преклонных лет.

- Вы же видите - это донесение от самого доктора Магга самому вице-премьеру, - терпеливо объяснял герцог. - Рапорт об эпидемической обстановке, господин... эээ...

- Господ нынче нет! - похвалился яйцерез. - Само слово это отменено...

- Как же друг к другу обращаться? - не выдержал, спросил герцог. Яйцерез глубоко задумался.

- Ну, не знаю, - объявил он. - Будем, наверное, говорить "мужчина", "женщина" и так далее... Как прикажут, так и будем обращаться! - внезапно побагровел он. - Слезай с мотоцикла, марш в машину!

- Мужчина Тигга, - обратился к нему один из полицейских. - Ну-ка этих санитаров куда подальше. Мало ли чего он у себя в больничке нахватался? Тут, на вольном воздухе, бацилл обдувает, но в замкнутом пространстве кабины...

Яйцерез внезапно побледнел - то ли от ученых слов, то ли от чего другого. Он зажал нос пальцами, вернул герцогу документы, стал яростно плевать на ладони и как бы мыть их слюнями. Усатый полицейский подмигнул герцогу и рявкнул:

- Чего встал, клистирная трубка? Пробку на дороге создать хочешь? Проезжай!

Что характерно, на "клистирную трубку" его высочество нисколько не обиделся.

Жители в основном сидели по домам - у кого были дома, а бродили по улицам, кроме патрулей, какие-то подозрительные пьяные компании с узлами. Иногда такая компания мчалась в роскошном открытом автомобиле - патрули стреляли вслед, но больше для острастки. Да, настоящих солдат здесь вешали, а грабителям жилось привольно...