Иван Валентинов - Мертвая вода

Зимогоров вскоре пришел в себя. Все видели, да и сам он чувствовал, что опасность миновала. Но рана никак не хотела закрываться, зарастать. Егоров не знал, можно ли так долго держать больного погруженным в голубую воду. Может быть, со временем это начнет приносить не пользу, а вред. Он так и сказал партизанам. Теперь его слушались беспрекословно. Комиссара вынули из целебной ванны, обсушили, Ксения наложила повязку. Рана была в хорошем состоянии, Зимогорова можно без спешки доставить на главную базу.

Егорова окружили партизаны, смотрели на него с почтительным удивлением: вот был человек, как все, а теперь вроде другим стал - на две головы выше, каждому приходится снизу вверх на такого глядеть. Вопросы сыпались со всех сторон: "Давно ли открыли такое чудо?" "Сам нашел или от ученых узнал?" "Почему раньше про это не слыхали?" "Что в этой воде целебное, может, неизвестное доселе вещество содержится?" Алексей на одни вопросы отвечал, другие пропускал мимо ушей, потому что долгий разговор требовался, да и в долгом разговоре не выявилась бы истина. Всю истину, пожалуй, и никто еще не знал...

А командир отряда твердо сказал, словно гвоздь забил: "Это, ребята, та самая живая вода, о которой сказки сложены. Видать в сказках правды поболее, чем люди полагают..." Егоров усмехнулся: "Верно... только это не живая вода, а мертвая..." Партизаны возмущенно - обиженно зашумели, название показалось негодным. "Верное название, зря шумите. В сказках "мертвой" называется вода, которая излечивает раны, а "живой" воскрешающая погубленных злодейскими руками. Так что хоть и не очень приятно звучит "мертвая вода", зато правильно... Ну, хватит об этом. Пора в дорогу, а прежде чем мы тронемся, пусть все напьются вдосталь этой воды. Она и усталость снимает, и от болезней лечит, а не только раны заживляет..."

Сапер Полуянов рассудительно сказал: "Давайте с собой захватим этой "мертвой воды", наполним все фляжки. Пригодится ведь она..." Егорову пришлось объяснить, что вне источника голубая вода быстро теряет свои целебные свойства. Партизаны удивились: "Вот она какая... строгая. Нипочем не хочет от родной земли отрываться..."

Через несколько дней Зимогоров и еще трое тяжело раненных партизан улетали на "Большую землю". Прощаясь, комиссар тихонько сказал Егорову: "Я тебе, Алексей, жизнью обязан... Да, да - точно. Подлечусь и расскажу кому следует обо всем: о находке твоей, чтоб ученые, не откладывая, начали разведывать по всей стране источники "мертвой воды"... А еще о том, что с тобой приключилось в тридцатом году, как ты билета партийного лишился, не по своей вине и кто таков на самом деле тот гад, который под твоим именем существовал..."

Лишь через несколько лет Алексей узнал, что самолет не долетел до цели. Его сбил "Мессершмитт". Экипаж и раненые партизаны погибли...

Егоров хотел было отпроситься у командования, чтобы отметить место, где находится источник "мертвой воды". Но Ксения остановила его. "Я сделала на деревьях затесы треугольником. По ним найти легко. И вот еще..." Она протянула Алексею копию крупномасштабной карты, на которой был отмечен красным квадратом памятный овраг. Егоров посмотрел на жену с удивлением: он не мог припомнить, когда она снимала копию, вроде бы они и не расставались. Разве что на рассвете... В это время (пока Алексей досматривал сны) Сеня обычно стирала. Значит, выкроила время и на карту...

- Ты одержимый, Алеша. Ты ищешь и находишь. В этом нет случайности. Люди, поставившие перед собой высокую цель, всегда добиваются успеха. Особенно если им верят и помогают. Вот и я - верю тебе безгранично и хочу помочь...

- Зачем так? Будем вместе искать. И помогать друг другу. А пока давай договоримся, что ты не станешь потихоньку вставать на заре. Надо будет вместе поднимемся и сделаем работу. Мне сейчас невыносимо стыдно, что я проглядел, допустил...

Ксения быстро огляделась, чмокнула Алексея в худо бритую щеку, обкололась.

- Занимайся мужскими делами, милый. А женские и без тебя сделаются.

Накануне годовщины начала войны партизаны вышли в большой поход. Они разгромили немецкие гарнизоны в двух деревнях. А потом завязался бой с сильным карательным отрядом. В этом бою Егоров был тяжело контужен взорвавшейся рядом миной и ранен полутора десятками мелких осколков. Сознание вернулось к нему лишь в Москве, в госпитале. Солнечный зайчик вздрагивал на белой стене. Алексей зажмурился от яркого света. И тут же услышал легкие шаги. Синие глаза Ксении были, как всегда, похожи на васильки во ржи. И была в этих глазах тревога, а потом они вспыхнули радостью...