Вогт Ван - Клетка для разума

В половине десятого Марен, чье сердце билось чуть быстрее обычного, прыгнул с парашютом и приземлился очень удачно - меньше чем в четырехстах ярдах от района высадки.

Магнитные реакторы, катапультированные с самолетов-маток, опустились на землю следом за ним и извергли из себя в беспорядке тысячу сверкающих ракет, танки, мобильные артиллерийские орудия и транспортные машины, которые составили движущуюся гудящую цепочку и за несколько минут забрали всех солдат.

К половине одиннадцатого армия парашютистов, защищенная спереди движущейся стальной стеной, готовой изрыгнуть смерть при малейшем сопротивлении, стекалась к георгийской столице со всех сторон и двигалась по всем главным магистралям города, который можно было посчитать пустым, если бы столько полных ужаса лиц не смотрело настороженно из окон. Марен не увидел никаких следов боя. Когда незадолго до двенадцати часов генерал в сопровождении отряда солдат на бронемашинах подъехал к дворцу, тот был уже занят передовыми патрулями. При появлении Марена люди из охраны, которых он лично отобрал для предстоящего задания, замерли по стойке "смирно", а их офицер зашагал навстречу своему командующему. Отдав честь, этот человек тихо доложил:

- Королева в Тронном зале. Люди из Лаборатории вызваны.

Марен кивнул. Все было рассчитано с точностью до минуты.

- Как только они будут здесь, пусть камергер доложит обо мне.

Через несколько минут Марен входил в приемный зал для малых церемоний. Королева сидела очень прямо, вытянувшись в кресле с высокой спинкой. Она была молода, носила косы, и её лицо не было накрашено, но несомненно она была похожа на Делинди. Семейное сходство было не очень заметно, потому что королева не обладала классической красотой своей младшей сестры, и все же ошибиться было невозможно: линия носа, форма нижней челюсти, изгиб щеки и, что было менее явно, общее строение лица были одинаковы у обеих сестер. Королева была одета в шелковистое светлое платье, доходившее ей до колен.

Марен поклонился, королева ответила ему легким наклоном головы. Выпрямляясь, он увидел техника, входившего в заднюю дверь, к которой правительница сидела спиной. Даже не взглянув на Главу Группы, этот человек направил свой нейтрализатор на трон и выстрелил. Королева поникла в кресле, согнувшись пополам. Тогда в зал вкатили передвижной аппарат для вживления болевых схем. Женщины-операторы уложили бесчувственное тело вниз лицом на обитую мягкой тканью подставку, над которой поднималась мощная лампа. Машина заурчала, и, хотя ничего не было видно, болевая схема была впечатана в мышцы плеча георгийской королевы. Теперь правительница страны была отдана на милость подстанции Контроля, который мог в любую минуту начать терзать её плечо постоянно усиливающейся болью.

Марен все это время стоял неподвижно. Под его взглядом операторши снова усадили жертву в её кресло. Аппарат исчез. Подчиняясь беззвучному приказу генерала, анестезиолог выстрелил снова и скрылся.

Королева зашевелилась. Открыла глаза. Узнала Марена.

- Я в смущении от того, что произошло, Ваше Величество! Сейчас я пришлю к вам ваших женщин и попрошу у вас аудиенцию позже.

Королева встряхнула головой, словно для того, чтобы развеять туман в своем уме.

- Я не думаю, что... Я не знаю, что... - она говорила по-английски почти без акцента.

Марен попрощался с ней и быстро ушел.

Покинув дворец, генерал сразу же поторопился в свой новый штаб, размещенный в главном военном здании павшей столицы. Там шла лихорадочная деятельность. Время от времени поступали сообщения. Около трех часов дня, когда Марен торопливо поглощал сандвичи, запивая их кофе, ему передали целую охапку телеграмм. Беглый взгляд на всю эту кучу в целом позволил Главнокомандующему сделать вывод, что победа была полной: всякое организованное сопротивление было практически подавлено, и ниоткуда не поступало сведений о серьезных боях. Он передал эти доклады в штаб для анализа, и через час Верховное Командование объявило, что "великая" война с Георгией завершилась.

Тогда Марен переключил свое внимание на другую задачу: стал просматривать протоколы допросов вражеских руководителей. Никто из них не признался, что имеет какое-либо отношение к взрыву, разрушившему Квартал 814, и детектор лжи подтвердил их слова. Но когда их спрашивали, известно ли им о существовании тайных георгийских боевых групп, выполняющих задания за границей, их ответы были менее категоричными: "У нас существовало и существует до сих пор столько экспериментальных групп... Я не знаю ничего похожего на прежний коммунизм. Идеалисты? - у нас идеалисты тринадцать человек из каждой дюжины".