Алексей Махров - …И немножко нервно

Когда пилоты построились, полковник вышел вперед и звучным, хорошо поставленным голосом провозгласил:

– Доброе утро, джентльмены!

Офицеры ответили вразнобой, совершенно не по уставу. Элкет поморщился от этого разноголосья, но продолжил:

– Наша эскадра получила приказ на бомбардировку. Целью атаки является тайная база мятежников. По данным разведки… – тут полковник покосился на стоящего в пяти шагах от него незнакомого офицера с адъютантскими аксельбантами, – на этой базе скопилось до двух полков сипаев. Поэтому считаю целесообразным нанести удар всеми наличными силами эскадры. На цель нас поведет майор Дойл, прибывший для координации из главного штаба.

Незнакомый офицер с аксельбантами сделал шаг вперед и коротко поклонился, практически просто кивнул.

– Прошу прощения, господин полковник! Я могу начать брифинг для пилотов?

– Валяйте! – делано-равнодушно ответил Элкет. – Джентльмены, подойдите поближе – вокруг много нижних чинов, а вы сами знаете…

Офицеры знали, что на этой войне командование перестало доверять нижним чинам. Даже выходцам из Метрополии. Они уже и сами столкнулись с несколькими случаями необъяснимого саботажа. А в полевых войсках наблюдалось массовое дезертирство и порча казенного имущества. И все это не считая повального пьянства, мародерства и немотивированного насилия в отношении аборигенов и особенно аборигенок. Третий год ведущая боевые действия колониальная армия разваливалась и деградировала на глазах. Командование уже, наверное, и не надеялось подавить мятеж. Ходили упорные слухи, что скоро войска вообще эвакуируют в Метрополию, оставив большую часть «Жемчужины Империи» на съедение ордам сипаев.

Внезапно из-за горизонта вынырнуло солнце, мгновенно воспламенившее все вокруг, – алым цветом окрасились аэропилы, мундиры пилотов, лица офицеров. Стали видны плохо различимые в утренних сумерках бледность, черные круги вокруг век и покрасневшие белки глаз у большинства. А запах… Попавший в «окружение» тридцати пыщущих перегаром мужчин майор Дойл едва заметно поморщился, но нашел в себе силы начать брифинг.

– Джентльмены, прошу минуту внимания! Наша доблестная разведка обнаружила крупное скопление мятежников в районе деревни Пасан. До двух полков сипаев с артиллерией. К тому же, по сведениям агентов, там же находятся многие главари восстания. Так что одним ударом мы можем решить многие вопросы. А теперь смотрите сюда! – Майор достал из планшета карту и начал показывать пилотам прокладку маршрута и ориентиры для смены курса.

Убедившись, что пилоты запомнили сказанное, Дойл вышел из кружка и кивнул полковнику.

– Приказываю снарядить аэропилы пятисотфунтовыми бомбами! – скомандовал Элкет, выразительно посмотрев на главного техника эскадры, – тот недавно заявил, что пилоны не выдержат такой вес, за что получил от полковника хороший втык – по паспорту аэропилы обязаны были поднимать даже семисотфунтовые боеприпасы. – Пилотам лично проверить технику! Вылет через сорок минут. Сигнал к взлету – зеленая ракета. Головным идет машина капитана Уитворта, с ним летит майор Дойл. Затем по порядку бортовых номеров. Я контролирую атаку с дирижабля. Разойтись!!!

Уитворт неторопливо, внимательно глядя под ноги, прошел к стоянке своего аэропила, вокруг которого уже суетились младшие техники. На всякий случай граф обошел аппарат по кругу, осматривая стойки и растяжки. Голова гудела словно пустой котел, ничего не хотелось делать. Замкнув круг, Майкл встал у носовой части и несколько минут пялился на тощую задницу техника, торчащую из-под открытого капота двигателя. Впрочем, на самом деле он смотрел «сквозь», не видя толком ни техника, ни даже самого аэропила. Сосредоточиться не удавалось. Тело заливала глухая черная усталость, словно он не спал всю ночь, а просидел за бриджем, употребляя дешевое местное пойло, руки не слушались, веки так и норовили слипнуться. С трудом оторвав взгляд от солдатской задницы, Майкл начал смотреть, как на подкрыльевые пилоны вешают пятисотфунтовые бомбы. Затем он проконтролировал, как заряжают патронные барабаны курсовых картечниц. Убедившись, что все вроде бы делается по регламенту, капитан снова выпал из текущей реальности. В больном мозгу, рядом с сильнейшим желанием выкурить трубочку, крутились совершенно пустые мысли: об огромном карточном долге, о закрытом кредите в борделе, о последнем письме умершего год назад отца. Из этого тягучего серо-белого водоворота его вырвал властный окрик: