Владимир Савченко - Избранные произведения. Том 1. Должность во вселенной. Пятое измерение. Час таланта

Вперед, в неизвестность, на соседний столбик! Щелчок. Характеристика дергается, изламывается угол, застывает. Есть! Так-так-так!.. Следующий столбик. Щелчок… есть! Смотрите, как я удачно нащупал режим. Ну-ка дальше?

Даю разряд на три оставшихся столбика — удачно.

Полоска вся. Проверим! Провожу контактной иглой по отросткам шин: держатся зеленые уголки. Правда, вертикальные палки ка-зэ в столбиках, где я дал лишку, тоже сохранились. (А я очень не прочь, чтобы они исчезли… но природа не добрый дядя-волшебник.)

Теперь вторая половина проблемы — а может, и три четверти, и девять десятых ее: запись диодной схемы в матрицу. Ведь ради этого и стараюсь. Отдельные диоды что, их по-всякому делают, Толстобров прав. А вот образовать их в матричной решетке, где n-p-n-столбики связаны крест-накрест шинами… Пойдет ли импульс только в нужное перекрестие, не разветвится ли на другие?

Ликующие переживания схлынули. В душе снова азартный мандраж.

Укладываю в манипулятор вторую из заимствованных у Полугоршкова матриц. Сейчас во всех перекрестиях ее трехслойные столбики германия, «нули»; превращением из в двухслойные, в диоды, запишутся «единицы» двоичной информации для ЭВМ. Попробую записать в матрицу дешифратор, самую ходовую схему — для перевода чисел из двоичного кода в десятичный и обратно.

Ну, поехали. В первой строке «нули» и «единицы» идут вперемежку.

Щелчок. Зеленая горизонталь сломалась в прямой угол. Пропуск шинки. Следующая… щелчок. Угол. Пропускаю четвертую, ставлю иглу на пятую шинку. Щелчок. Угол.

А как на пропущенных, все ли в порядке. Страшновато: если и там возникли диоды или, еще хуже, палки ка-зэ, то все насмарку.

Под гору кувырком… делаю над собой усилие, проверяю: тычу во вторую шинку, в четвертую, в шестую — все в порядке, характеристики здесь не изменились. (Объективность науки, объективность эксперимента в том, что ответы «да» и «нет» в любом опыте одинаково ценны для познания. Но почему нам так всегда хочется, чтобы было «да»?)

Седьмая шинка, щелчок — угол. В первую строку матрицы я диоды записал… и быстро как!

Вторая строка. Щелчок — есть! Щелчок — есть! Щелчок — угол. Последняя шинка… есть. Проверяю: «нуль», диод, «нуль», диод, «нуль», диод, «нуль». В голове опять начинается ликующая свистопляска: вот это да, ведь на секунды счет-то! А если автоматизировать, то и вовсе…

Третья строка: пропуск, щелчок, пропуск, щелчок, щелчок, пропуск: щелчок, пропуск.

Проверка… порядок!

Четвертая строка: 01010110.

Пятая…

Шестая.

Седьмая.

Восьмая, последняя — ну, не подведи, родимая!

Щелчок — есть, щелчок — есть… (Ничего не существует сейчас, только белая решетка матрицы на оргстекле, бронзовые консулы контактных игл, черная кнопка привинченного к столику микровыключателя да вычерчиваемая электронами на матовом экране зеленая линия.) Щелчок — диод! Последнее перекрытие… есть!

Проверяю всю матрицу. (Между строками тоже связи, могли измениться характеристики одних перекрестий от разрядов в других.) Вожу иглами — первая строка, вторая, третья… последняя — ура! Ни одного ка-зэ. Где надо — диодные уголки, где не надо — горизонтали со ступенькой.

Вот теперь все.

…Все… все… все — облегченно отстукивает сердце. От головы отливает кровь.

Сколько прошло времени: час, минута? Миг? Вечность?.. Мир включился.

Шипит вытяжка. Журчит струйка из дистиллятора. Я озираюсь: ничего не изменилось в лаборатории! Ведущий конструктор Мишуля осторожно завешивает свою матрицу. На платиновой проволочке облачко мелких пузырьков. Алка Смирнова воровски читает роман. Стрижевич считает на микрокалькуляторе, тычет пальцем в клавиши. Техник Убыйбатько паяет.

Ничего не изменилось в мире. Только листья клена за окном солнце просвечивает не сверху, а сбоку.

Да на экране моего осциллографа застыл зеленый прямой угол.

А потом был спуск вниз, в мелкий лабораторный триумф. Я собрал у стола всех и демонстрировал — на манер Уралова, только без пассов.

— Ух ты! — сказал Стриж. — Достиг все-таки? Ну-ка, дай… — Он формирует нажатием кнопки диод, другой, третий. — Хорошо! Алешка, ты же пришел к техническому идеалу: нажатием кнопки решается проблема.

— Ну и что? — Кепкин ничего не понял (или прикидывается). — Ну, переключает схему на диод — что здесь такого!

— Схемник — он и в гробу схемник. Здесь не переключение, — пояснил за меня Сашка, — это сейчас, Герочка, я сделал три диода в матрице. Нажатиями кнопки.