Владимир Васильев - И никаких фантазий !

А как много близких людей поддалось гипнозу всеобщего бегства! И фантаст Петров не считал себя вправе осуждать их. У него Космополис в душе, а им надо жить в реальных городах. К тому же в этой земле были похоронены его прадед, дед и отец, так что он с полным правом мог назвать и эту часть планеты "землей предков" и считал, что у него на нее не меньше прав, чем у "этнически чистых" нацбюрократов. Хотя более глубокие его корни прослеживались и в Санкт-Петербурге, и в Киеве, и на Урале, а сам он волей военной судьбы отца родился на Волге, детство провел на Дальнем Востоке. Он фактически был и чувствовал себя гражданином всей Евразии, а не какого-то искусственно нарисованного на карте его лоскутка. И когда его насильно впихивали в "лоскутное" гражданство, он начинал испытывать нечто вроде социальной клаустрофобии. И был уверен, что то же ощущают и сотни миллионов его соотечественников, от рождения привыкших мыслить масштабами материка...

Однако время шло. Отпуск кончался, но и компьютерный набор продвигался. Распечатывать "письмо" пришлось самым мелким шрифтом на двух сторонах листа. Надо было свести вес послания к минимуму, потому что финансовые возможности семьи Петровых не позволяли осуществить почтовое отправление полноценной рукописи, отвечающей требованиям редакций. Тем более, что таких отправлений надо было сделать несколько: кто знает, куда дойдет, и где придется ко двору?..

Но когда несколько экземпляров рукописи было подготовлено, фантаст Петров засомневался - можно ли доверить т а к о й материал почте? Во-первых, почти наверняка перлюстрируют, во-вторых, просто теряют. Так было с письмами из США, России, Израиля.

Поэтому Петровы начали искать оказию в Москву. Искать пришлось не очень долго. Еврейские друзья Петровых, отъезжающие в Москву на собеседование в посольство США на предмет получения статуса "беженцев" любезно согласились взять с собой конверты и отправить их из Москвы.

Адресаты: "Литературка" как "трибуна писателя", каковым Петров был официально (отправляли по старому адресу, не будучи уверены, что газета еще существует), "Известия" как когда-то уважаемая, а ныне недоступная газета, "Комсомолка" как издание, не боящееся "резких" публикаций. Из "толстых" журналов: "Знамя" и "Нева", где Петров по разу публиковался в качестве публициста, да "Новый мир" - из уважения.

Может, надо было еще куда-нибудь отправить. Но, во-первых, больше не было экземпляров (и так бумага обошлась "в копеечку", да и принтер было жалко), во-вторых, неизвестно, какие журналы еще существуют. А адресов новых газет и журналов у Петровых просто не было. Чуть позже он надеялся узнать их и по мере распечатывания посылать, если подвернется оказия.

Так и свершилось. Теперь оставалось только ждать. Перечитывать "Письмо" фантаст Петров уже не мог - перенасытился, но в глубине души разрастался ком неудовлетворенности: не то надо было написать и не так. Будь оно проклято, его вечное дурацкое стремление к обстоятельности и доказательности, которое приводит к сумбурности и расплывчатости. Для письма достаточно было бы афористичности и эмоциональности. Но ведь дважды в жизни писем Президентам не пишут. И президенты меняются, и обстоятельства... Поэтому хотелось вложить побольше из накопившегося. Получился сборник претенциозных банальностей. Не зря Оза предупреждала нечего было ввязываться в это "дохлое дело".

И тут фантаст Петров обнаружил, что за те два месяца, когда писал, редактировал, распечатывал и отправлял "Письмо", он ни разу не вспомнил об Озе. Ни разу она не явилась ему на грани яви и сна. Видать, он настолько увяз в болоте реальности, что в ментальный план путь ему был закрыт. Не больно-то и надо. Еще неизвестно, что более нравственно: жить заботами живых или длить памятью своей бытие умерших?.. Впрочем, что за идиотская постановка вопроса?! Совсем свихнулся со своей политикой. Нравственно и то, и другое. Безнравственно лишать кого бы то ни было любви своей будь то живые или уже отдавшие тело Земле.

Похоже, что он именно так и поступил... Как она там в своем психическом мире без его психики?.. Хотя, если верить теоретикам многоуровневой реальности (физический, астральный, ментальный, духовный уровень) то, чем выше мир в этой иерархии, тем он независимей, свободней.

Но это их "ментальные" дела. А фантаст Петров на своем ничтожном "физическом плане" ощущал вину за свое невнимание к тем, кто жил в душе его. Это была не только Оза... Дед, бабушка, родители... О как многочисленно, оказывается, его ментальное население!.. Кого-то он когда-то любил, кого-то придумал...