Феликс Крес - Черные мечи

Наконец у нее появилось немного времени, чтобы собраться с мыслями. Впечатлений было много, чересчур много! И к тому же…

Она задумалась.

Ее удивлял этот человек. Удивлял его образ жизни, слова, напористость, стремительность, с которой он принимал жесткие решения. Итак, он похищает первую красавицу Дартана из ее собственного набитого прислугой дома, причем делает это с восхитительным хладнокровием и самоуверенностью, если не сказать — со знанием дела. Ему довольно нескольких слов, чтобы отделаться от стражников на воротах. Да что там говорить! Стражники еще и честь ему отдают вместо того, чтобы забить тревогу, а его схватить и бросить в темницу!

Она тряхнула гривой волос, будто все это не умещалось в ее изящной головке. Неужели такое могло случиться? Ее, прекрасную А.Б.Д.Лейну, похитили, умыкнули. Да что там умыкнули! Взяли в плен в собственном доме, помимо ее воли, несмотря на… О Шернь! Как теперь далека стала та спокойная (скучная!), гладкая жизнь! Исчезла, уплыла, испарилась, и, может быть, навсегда. Лейна с ужасом подумала, а вдруг это правда. Увезет ее куда-нибудь и заставит ее, заставит…

Она слегка прикусила губу, чувствуя, как по спине пробежали мурашки.

Он заставит ее… делать все что угодно. Дрожь охватила ее. Изнасилует… Заставит… Лишит воли…

Она попыталась взять себя в руки и вернуться к тому, с чего все началось. Она позвала слугу. А он тогда…

Она провела языком по губам, всматриваясь в темноту.

О Шернь! Это похищение. Самое настоящее похищение.

Она уселась на большой, врытый в землю камень, просунула руки под платье и, пользуясь темнотой и одиночеством, начала массировать пылающие бедра. Стоило ей подумать о предстоящем мучительном путешествии, накатила новая волна злости. Но ведь мог бы и позаботиться о какой-нибудь упряжке, если уж он не может позволить себе носилки.

Она все острее ощущала голод и в то же время продолжала по-своему восхищаться Гольдом. Солдат. Сотник гвардии. — Мысли пронеслись в одно мгновение, поразительно ясные и четкие. — Он — мужчина, тот, который… подобных ему она еще не встречала. Мужчины, которые вызывающе смотрели ей в глаза, едва сдерживали гнев, выполняя ее требования… Те, которых она знала, были как на подбор, одинаковые. Одинаковые… Она принимала их почести, в конце концов, кто-то должен был их оказывать… Но с ними было скучно…

Она снова почувствовала легкий озноб. Ее заколотило, щеки покраснели.

Мужчина с мечом в ее собственном доме бил ее по лицу. Как первая попавшаяся служанка, она получила пощечину — такое с ней было впервые. О Шернь, она его попросту боялась. Испытывала страх впервые в жизни. Но как страх, так и боль были слишком необычными чувствами, слишком возбуждающими, чтобы бежать от них, так и не пропустив их через себя.

Из темноты вынырнул Гольд, под уздцы он вел тяжело навьюченных лошадей. Лейна быстро одернула платье и встала. Он подал ей какой-то сверток.

— Это дорожный костюм, — пояснил Гольд. — Переоденься, ваше благородие, за углом дома.

После секунды колебания она взяла сверток.

— Дорожный костюм… — неуверенно повторила она.

— Что в этом плохого? Уверяю, тебе он будет впору, а в платье неудобно ехать верхом.

Он слегка подтолкнул ее, направляя к углу постоялого двора. Только теперь до нее дошел смысл сказанного. Она побледнела.

— Мой господин, ты, похоже, пьян… — ледяным тоном произнесла она. Ты постоянно забываешь, с кем разговариваешь. Дартанская магнатка должна раздеваться под стеной какого-то подозрительного притона? Я тебе что, уличная девка?

Гольд взирал на нее с едва заметной иронической улыбкой на губах.

— Все комнаты заняты, — сказал он. — Так что подходящим гардеробом мне тебя, госпожа, не обеспечить. Но если хочешь путешествовать в своем прекрасном зеленом платье — пожалуйста.

Мгновение она стояла неподвижно, потом повернулась и пошла в сторону здания. Он видел ее в тусклом свете, льющемся из окон, потом она скрылась во мраке.

Лейна завернула за угол, украдкой огляделась по сторонам и сбросила платье. На ощупь она достала из свертка чулки. Ветер, обдувавший ее обнаженное тело, тоже был чем-то новым, необычным. Стиснув зубы, она быстро натянула чулки, застегнула юбку, влезла в изящные кожаные сапоги. Потом застегнула тонкую шелковую рубашку, поверх нее — толстую, жесткую, натягивающуюся через голову меховую куртку. Волосы она стянула в толстый узел бархатной лентой, затем с отвращением взяла в руку холодный пояс из металлических колец и короткий легкий меч.