Феликс Крес: Закон стервятников

— Никогда не презирай наши законы, женщина, — повторил ширококрылый исполин, вцепившийся в плечо черноволосой девушки. Ее тело в голубом армектанском мундире безжизненно распласталось на земле. — Никогда не презирай наши законы. Ну а теперь проснись.

Веки лежащей с трудом приоткрылись. Солнце — столь редкий гость в громбелардских горах — мелькнуло в зияющих пустотой красных глазницах. Пространство прорезал душераздирающий крик. Лежащая прижала ладони к лицу, рванулась было, но тут же рухнула снова.

— Нет! Нет! Нет!

А в небе уже высоко маячила черная точка, невидимая для девушки. Она попросту не могла ее видеть.

— Нет! Нет!

Парящий в воздухе стервятник ритмично прищелкивал клювом:

— Никогда не презирай наши законы, никогда…

&

Грузные шаги загрохотали по лестнице:

— Под сотник Каренира?!

Вскочила на зов, вытянулась в струнку.

— Так точно!

Шаги возобновились. Остановился в дверях. При виде ее наготы лицо вошедшего скривилось:

— Выбери восемь человек и прикажи собираться в дорогу. Поедете… Задумался. Насупив брови, уставился на носки своих запыленных сапог. Зайди ко мне. Немедленно. — И как-то особенно подчеркнул: — Одетая. С меня и без того хватает вида ваших голых сисек. Это тебе не огород в Рине или в другой армектанской дыре. Тут армия, казармы. Заруби себе это на носу, повторять больше не буду. И передай это своим смазливым подчиненным. Ну а уж коль скоро о том зашла речь: хотелось бы, чтобы дозор, командование которым я возложил на тебя, состоял только из мужчин. Поняла или нужно повторить? Из одних мужчин!

— Слушаюсь, господин!

Отвернулся и вышел. А в ней закипала волна злости. Не успела остаться одна, как со всей яростью пнула скамейку подле кровати. От боли прикусила губу, потерла ногу.

Ее возмущению не было предела. В Рине, где она родилась и выросла, нагота в доме была символом любви, дружбы, чистых и открытых помыслов. При воспоминании о своем первом вечере в гарнизонных казармах она вдруг горько усмехнулась. Всего-то хотела устроить небольшое торжество для новых товарищей-офицеров. Одетая в одну лишь юбку, она открыла дверь, и… Взгляды… Выстроившиеся как на параде мужчины, в военных туниках, подпоясанные мечами, перемигивались между собой за ее спиной. Две легионные сотницы тем временем обменивались друг с другом замечаниями на ее счет: "Пьяная или?.."

Ничего не понимая, она проревела всю ночь. Утром прибежали взбудораженные девушки из ее отряда. Этим тоже не удалось выспаться. Мужчины лезли к ним с недвусмысленными намеками, пытались даже лапать. И все это под издевательские смешки. Пока не ввалился какой-то десятник и не начал глумиться на всю катушку… Тут не выдержала Кристира: для начала показала ему свои нашивки, а затем велела убираться вон!

Около полудня к ней пришел тысячник П.А.Аргон, комендант гарнизона. Он со всей строгостью объяснил разницу в обычаях двух провинций и впредь категорически запретил подобное. Офицеры смотрели косо и на ее фамильярные отношения с подчиненными — насколько все не так было в Рине! Там вся казарма была одной веселой дружеской компанией, здесь же каждый тройник надменно расхаживал в кольчуге и мундире, а уж под сотник редко опускался до непосредственной беседы с солдатом… Если бы она надела после службы какое-нибудь из привезенных с собой платьев, ее наверняка засадили бы на губу!

Девушка вздрогнула. О Шернь! Я уже должна быть у коменданта! Ведь сказал "немедленно", значит, понимай буквально!

Она быстро влезла в грубую юбку, сунула ноги в тяжелые сапоги. Тунику она натягивала уже на бегу. Влетев в комендатуру, задержалась в зале для инструктажа, пытаясь застегнуть пряжку ремня, как в тот же миг дверь перед ней распахнулась. В проеме стоял Аргон.

— Ну, подсотник, — почти ласково произнес он, — здесь ты только временно, и права уволить тебя из армии я не имею. Но будь уверена, при первой возможности я доложу свое мнение твоему командиру в Рине.

Вытянувшись по стойке смирно, Каренира напряглась, с ужасом ощущая, как расходится наспех застегнутая пряжка.

— По правде, — продолжал Аргон, — начинаю сомневаться, посылать ли тебя во главе этого патруля. Был бы у меня под рукой хоть один свободный офицер…

Чувствуя, как холодный пот стекает по спине, она в последний момент подхватила падающий на пол меч.

Аргон заткнулся на полуслове. Повисла тяжелая тишина. Наконец мужчина отвернулся и двинулся в кабинет.