Джек Вэнс: Сын Дерева

Пронзительный звонок ворвался в две сотни мозгов, разрушая двести коконов оцепенения.

Джо Смит проснулся сразу. Тело было спеленуто, как у грудного младенца. Он напрягся, но вскоре спазм тревоги прошел и Джо расслабился, пристально вглядываясь во мглу.

Воздух был влажен, душен и пах чужой плотью. Плотью людей, находившихся сверху, снизу, справа и слева, — они вырывались, боролись, вертелись в эластичных сетях. Джо откинулся на спину. Мозг, пробудившийся после трех недель сна, начал делать выводы. Балленкарч? Нет, еще рано.

Балленкарч должен быть дальше, а это, видимо, Кайрил, мир друидов.

Тонкий, режущий звук. Гамак распахнулся по магнитному шву. Оказавшись у перил, Джо успокоился. Ноги были мягкие и ватные, как колбасы, а в мускулах после трех недель, проведенных под гипнозом, чувствовался слабый гул.

Он добрался до пандуса и спустился на главную палубу, к выходу. За столом сидел юноша лет шестнадцати, в джемпере из дубленой кожи и голубого иллофона. Юноша был темноволосый, большеглазый и очень серьезный.

— Имя, пожалуйста.

— Джо Смит.

Юноша сделал пометку в списке и кивнул на коридор, ведущий вниз:

— В первую дверь на процедуры.

Джо проскользнул в указанную дверь и оказался в небольшой комнатке, заполненной резкими испарениями антисептиков.

— Снять одежду! — рявкнула медным голосом женщина в тесных брюках, тощая, как волк. По ее сине-коричневой коже текли ручьи пота. Она нетерпеливо сдернула с Джо просторное покрывало, выданное на корабельном складе, обернулась и нажала на кнопку. — Закрыть глаза!

По телу хлестнули струи моющих растворов. Менялась температура и напор жидкости. И мускулы наконец начали пробуждаться. Поток теплого воздуха помог Джо высохнуть, и женщина небрежным движением направила его в соседнюю комнату. Там он кое-как обрезал щетину, причесался и облачился в халат и сандалии, оказавшиеся в ящике доставки.

У выхода его остановил стюард, вонзил в бедро шприц и ввел под кожу целую коллекцию вакцин — антитоксинов, мускульных стимуляторов и тонизаторов. Оснащенный таким образом, Джо покинул корабль и опустился по трапу на твердь планеты Кайрил.

Он сделал глубокий вдох, набрав полные легкие воздуха, и огляделся вокруг. Небо было усыпано жемчужинами облаков. Мягкий ландшафт, с обилием крошечных ферм, убегал к горизонту, и там, вдали, словно огромный столб дыма, высилось Дерево. Контуры туманились из-за большого расстояния, верхушка кроны скрывалась в облаках, но ошибиться было невозможно.

Дерево жизни.

Он прождал целый час, пока его паспорт и всевозможные удостоверения проверялись и штамповались в небольшой стеклянной конторе под погрузочной станцией. Потом его все же отпустили, указав на проходную в конце поля.

Проходная представляла собой строение в стиле рококо из тяжелого белого камня, украшенного резным орнаментом и замысловатыми гравюрами.

Возле турникета стоял друид, безучастно наблюдая высадку пассажиров.

Стройный, он обладал красивой кожей цвета слоновой кости и был, судя по внешним признакам, человеком нервным. Сдержанное лицо аристократа, черные как смоль волосы, колючие темные глаза. На нем красовалась блестящая кираса из покрытого эмалью металла, а также роскошное платье, ниспадающее до пола и отороченное понизу лентой с узорчатым золотым шитьем. На голове — тонкой работы золотой маржон из зубьев и пластинок различных металлов, тщательно подогнанных друг к другу.

Джо протянул визу клерку, сидевшему за турникетом.

— Имя, пожалуйста.

— Оно имеется в визе.

Клерк поморщился.

— Цель приезда на Кайрил?

— Временный посетитель, — коротко ответил Джо.

Он уже выдержал в конторе беседу о себе, о своем деле и о своих хозяевах. Новый допрос казался ненужной волынкой.

Друид повернул голову и окинул Джо взглядом с ног до головы.

— Шпион, не иначе, — прошипел он и отвернулся.

Что-то во внешности друида заинтересовало Джо, но он так и не понял — что именно.

— Эй, ты, — раздраженно начал друид.

— Да? — оглянулся Джо.

— Кто твой наниматель? На кого ты работаешь?

— Ни на кого. Я здесь по своим делам.

— Не притворяйся! Все вы шпионы менгов. Почему же ты должен быть исключением? Ты будишь во мне гнев. Итак, на кого работаешь?

— Дело в том, что я все-таки не шпион, — вежливо произнес Джо.

Чувство собственного достоинства — единственная роскошь, которую он мог себе позволить. Последняя роскошь бродяги!