Стенли Вейнбаум: Сила воли

- Но я выбрала другое имя - трехглазый обитатель ночи.

- Не слишком ли романтичное название для такой дьявольской твари?!

- Возможно, я лишь хотела указать на вероятность того, что триопы... или триопсы... Подскажи, как форма множественного числа от триопа?

- Триопты, - ухмыльнулся он. - Корень латинский.

- Ведь вполне возможно, что триопты, которые должны обитать здесь, на ночной стороне, и те свирепые дьяволы, которые атаковали нас в темном каньоне Гор Вечности, являются аванпостом и через темные и слабоосвещенные проходы в горах постепенно подбираются к Зоне Сумерек. Ты сам видел, что они не выносят света.

- Ну так что?

Пэт рассмеялась, услышав явный американизм.

- Ну так вот. Судя по их очертаниям и строению - шести конечностям, трем глазам и всему прочему, - ясно, что триопты относятся к аборигенам Хотлэнда. Отсюда я делаю вывод, что здесь, на темной стороне, они появились недавно, что их развитие совершалось не здесь, но что они мигрировали сюда значительно позже, с точки зрения геологии, разумеется. Хотя "геологии" не совсем правильно, ведь "ge" означает "земля". Лучше, пожалуй, венерологии.

- Я бы не сказал. Ты подменяешь греческий корень латинским. Так что, скорее, ты имеешь в виду "афродитологни".

Она вновь рассмеялась:

- Что я имею в виду и должна немедленно Вам объявить, дабы избежать дальнейших пререканий, так это то, что "с точки зрения палеонтологии" звучит куда лучше. Так или иначе, но я заявляю, что триопты обитают на темной стороне уже около двадцати - пятидесяти тысяч земных лет, а может быть, и меньше, ведь мы мало что знаем о скорости эволюции на Венере. Если здесь она течет быстрее, чем на Земле, то триопты вполне могли приспособиться и за пять тысяч лет.

- Я сам видел, как студенты одного колледжа приспособились к ночному образу жизни всего за один семестр, - усмехнулся Хэммонд.

Она пропустила его замечание мимо ушей.

- ...И следовательно, - продолжала она, - я настаиваю на том, что здесь должна была существовать жизнь еще до того, как сюда пришел триоп, поскольку, для того чтобы выжить, он должен был найти здесь хоть какое-то пропитание. Поскольку мои исследования показали, что он отчасти плотояден, здесь должна была существовать не просто жизнь, а жизнь животная.

- Но ты не знаешь конкретно, какая животная жизнь здесь может существовать. А вдруг разумная?

- Не знаю. Может быть. Но несмотря на то, что вы, янки, преклоняетесь перед интеллектом, с точки зрения биологии он не имеет большого значения, не слишком увеличивая шансы на выживание вида.

- Что-о? Как ты можешь так говорить, Пэт? Что еще, кроме разума, сделало человека властелином на Земле, да и на Венере, кстати, тоже?!

- Властелином? Но так ли это? Послушай, Хэм, вот что я понимаю под разумом. Возьмем, к примеру, гориллу и черепаху. У гориллы мозг гораздо более развит, чем у черепахи, не так ли? И все же, кто из них более удачлив - горилла, которая встречается редко и прикована к небольшому региону в Африке, или черепаха, которая живет повсюду - от Арктики до Антарктики? А что касается человека, то будь у тебя глаза-микроскопы, имей ты возможность видеть каждое земное существо, ты бы понял, что человек - существо довольно редкое, а на самом деле мир Земли населен в основном нематодами, то есть червями, потому что по численности нематоды превосходят все другие формы жизни, вместе взятые.

- Но это еще не значит быть властелином!

- Я этого и не говорила. Я только сказала, что разум не играет большой роли в выживании. Иначе как объяснить, почему насекомые, имеющие не разум, а всего лишь инстинкты, настолько успешно сопротивляются человеческой расе? У человека мозг более развит, чем у комаров, разных там короедов, колорадских жуков, моли и всех прочих вредителей. Но все-таки они успешно противостоят нашему разуму, пользуясь лишь одним оружием - своей огромной плодовитостью. Ты понимаешь теперь, что у человека от рождения и до самой смерти есть только один способ добыть пищу - отнять ее у насекомых.

- Все это звучит довольно убедительно, но какое это имеет отношение к разуму на темной стороне Венеры?

- Не знаю, - ответила Пэт, и в ее голосе появилась необычная нотка раздражения. - Я просто хотела сказать, что... Подумай сам, Хэм. Ящерица более разумна, чем рыба, однако не настолько, чтобы воспользоваться этим преимуществом. Тогда для чего ящерице и ее потомкам развивать свой разум? Зачем, если другие формы жизни не стремятся со временем овладеть разумом? А если это так, то даже здесь может быть разум незнакомый, чужой, непостижимый разум.