Александр Арбеков - Девушка, которая, якобы, не умела любить

Я пал перед Милли на колени, а потом склонился ещё ниже и с невыносимой страстью стал целовать пальчики на её изящных ножках. Риг и наш пузатый товарищ по несчастью застонали от зависти и полного восторга от созерцания этого воистину эпического, обострённо эротического и крайне волнующего зрелища.

— Что здесь происходит?! — раздался злой окрик со стороны коридора. — Как ты сюда попала, шлюха?!

Сей глас принадлежал охраннику, или как он там называется. Полицейский был развязан, нагл, очевидно, слегка пьян и, конечно же, как всегда в подобных случаях, — всемогущ.

— Как ты, жалкий недоносок и подонок, смеешь так обращаться к Великой Госпоже Первого Мира!? — взвился Риг.

— Что?! Я тебе сейчас покажу недоноска! Я сейчас тебя научу правилам хорошего тона, вонючий алкаш! — заорал полицейский. — Смена, быстро и немедленно ко мне!

Перед решёткой появились трое ребят в форме и с дубинками. Взгляды их не предвещали ничего хорошего. Милли тяжело вздохнула, слегка напряглась, и… мы втроём очутились на песчано-белоснежном берегу безбрежного, бездонного и невыносимо синего океана.

— Где мы? — ошеломлённо произнёс я.

— В Полинезии, — иронично хмыкнула Милли.

— Ничего себе!

— Ну, это же твоя потаённая мечта, придурок! — возмутилась девушка. — Ах, ох! Я был в Полинезии! Я поимел всех самых жарких и сисястых аборигенок в округе! Представляете себе!?

— Но какая же Полинезия без рома и страсти?! — оживился я, задумчиво оглядываясь вокруг.

— Что!?

— То самое…

— Ладно, получай свой ром! — Милли негодующе топнула самой совершенной, миниатюрной и стройной ножкой во всех Мирах.

— Спасибо, милая, — усмехнулся я и жадно, и с огромным наслаждением припал к пузатой прохладной бутылке.

— Угощайтесь, Господин Воин Второй Ступени! — зловещим тоном обратилась девушка к моему товарищу. — Возвращаюсь к главной теме дня. Вы хоть помните, зачем я вас послала к этому типу!? Какова была цель вашего визита к нему?!

— Мне, несколько сгущая краски и преувеличивая, следовало рассказать уважаемому Альтеру во всех подробностях, как вы томитесь в беспросветных тисках и муках одиночества, не находите себе места, безнадёжно страдаете от отчаяния и полной безысходности, почти лишённая всякой надежды на светлое будущее!

— О, любовь моя! — я пал ниц на колени перед Милли. — Прости, что я заставил тебя так остро переживать нашу разлуку! Отныне я буду всегда рядом с тобой, насколько мне позволят это мои скромные силы и возможности! Я навеки твой, — самый покорный и преданный раб, а ты — моя прекрасная, всё прощающая и мудрая Госпожа!

— Ну, ну… Не следует так истово биться в показном экстазе, — вдруг мягко и нежно улыбнулась девушка, опустилась на песок, и дотронулась тонкой рукой до моего лица. — Уж я-то знаю твою натуру. Вернее, ни черта не знаю! Но Бог с нею… То, что я знаю наверняка здесь и сейчас, — ты действительно меня безумно любишь, мой Воин. Это, увы, истинная правда! Жаль, очень жаль! И слегка мне всё непонятно, странно и очень загадочно!

— Почему же, увы, вам, Госпожа, всё так непонятно, жаль и загадочно? — пробурчал Риг. — Если непонятно Вам, то понятно кому!? Хотя, конечно же, всем всё прекрасно и давно понятно!

— Что!? — воскликнула Милли.

— Да! Не ешьте меня глазами и не тешьте себя иллюзиями, Госпожа, не создавайте фантомов и каких-то призраков. Простите за дерзость, но, может быть, Вам пора стать обычной женщиной? Ну, хотя бы на время? Будьте просто влюблённой женщиной!

— Ради этого типа!? Ради этого придурка, ради смешного неудачника?!

— Ну, это Вы несколько погорячились! — возмутился Риг.

— И в чём же заключается моя горячность?

— Во всём!

— А именно?!

— А что не так в этом человеке?!

— В нём всё не так!

— Хорошо… Но он, как бы, профессор, преподаватель, интеллектуал… Что-то исследует и о результатах оных исследований даже слагает статьи и посылает их в толстые научные журналы… Не дурак, вроде бы… Образован… Мыслит и даже иногда думает… Периодически… Потенция у него довольно неплохая. По слухам… Прекрасно владеет мечом… Ну, а то, что читать и писать умеет, — это же уже хорошо!

— Ну, ты и сволочь! Когда ты предал меня, Риг?!

— Я Вас никогда не предавал и не предам, уважаемая Великая Госпожа! — с достоинством произнёс Риг. — И жизнь свою за Вас отдам! Вы же прекрасно это знаете! Но истина превыше всего! Если её нет, то, что, в таком случае, остаётся на этом свете!? Пустота и полная безнадёжность!