Я Веров: Прижизненная слава

Всеволод подошел к дверям своей квартиры. Хоть с этим повезло. Он усмехнулся, глянув на табличку над входом: "Дом-музей художника В. Прищепы". В который раз захотелось выкинуть ее куда подальше - так ведь нельзя, музей! И он, В. Прищепа, - живой музейный экспонат. Странно, что эта мысль впервые пришла ему в голову. Унизительный статус. Хотя все в сохранности, даже Федор, - подлатали, починили... Спасибо, конечно.

Всеволод зашел и замер. В квартире кто-то побывал. Все, что можно перевернуть - перевернуто, вещи разбросаны, а главное - картины... Выломаны из рам и порваны в клочья, порезаны. Нет, не все - вот пейзаж с трехъярусным "Юпитером" стоит как ни в чем не бывало на этюднике. Боже мой, даже кисти переломаны. Всеволод бросил взгляд на пол - тот был весь в пятнах от раздавленных тюбиков краски. На кухне грудой железа валялся верный Федор. Автомат покалечили на славу - фотоэлементы разбиты, электронное нутро выпотрошено и безжалостно растоптано. Всеволод добрался до кресла и рухнул, не чуя ног. По щекам текли слезы.

Слабо замигал огонек визора. Может быть, Дон? Наверное, она. Он вдруг вспомнил, что за всей этой кутерьмой они виделись всего два раза. Купался в лучах славы, кретин. Вот она тебе, слава...

- Коннект, - скомандовал он.

На экране появилось лицо... Вернее, рожа. У Прищепы отвисла челюсть, но он сообразил, что это просто маска. Всеволод с трудом сдержал нервный смешок.

- Маэстро? - хрипло осведомилась рожа. - Как впечатление, маэстро?

- Мерзавцы! - выдавил из себя Всеволод.

- Отнюдь. Послушайте, маэстро, это предупреждение. Все новые ваши творения постигнет та же участь. Бросьте вы это дело - живопись. Это дружеский совет.

- Вы... - задохнулся Прищепа. - Вы варвары!

- Ну что вы... Короче, прекращайте писать. Вам что, славы мало?

- А если не подчинюсь, тогда что - убьете?

- Мы не звери. Я даже одну картину вам оставил. Я - искренний поклонник вашего творчества и не причиню лично вам вреда. Но, боюсь, найдутся другие...

Всеволод схватил с пола раздавленный тюбик и что было силы запустил его в мерзкую рожу. Тюбик, разумеется, пролетел насквозь и шмякнулся о стену. Человек на экране укоризненно покачал головой, визор погас. Всеволод встал и, выругавшись, стал наводить порядок. О том, чтобы обратиться в полицию, он не думал. Все равно никого не найдут. Сработано профессионально - ни электронный, ни обыкновенный замок им не помеха... Федора жалко. Странная у меня здесь слава. Геростраты уже объявились. Что происходит?

Вечером Всеволод не нашел в себе сил выйти на пробежку - обычно этот ритуал он выполнял неукоснительно. Но не сегодня. Решил, наконец, поговорить со своей единственной наследницей, дочерью двоюродной сестры. Сестра, разумеется, давно умерла.

Когда в экране визора возникла племянница Полина, Всеволоду пришлось сдержать нервный смешок - на него, развалившись в шезлонге, лениво смотрела двадцатилетняя дива. Омоложение, - сообразил он. Бешеные деньги, хотя через десяток лет снова станет старуха старухой. У всех омоложенных в облике оставалось что-то неуловимо-старушечье, природа брала свое, словно издеваясь над усилиями генетиков и пластических хирургов...

- Дядюшка? - слащаво протянула Полина. - Милый, милый дядюшка...

Когда он улетал, ей было как раз двадцать. Или восемнадцать? Вот наваждение...

- Полина Юрьевна... У меня к вам просьба.

- Хоть сто, мой великий предок!

- Мне нужны деньги.

- Де-еньги? Дядюшка, продайте картину. Вы такой знаменитый художник... По-моему, я сегодня это уже слышал, - с раздражением подумал Всеволод.

- Полина, меня ограбили. Все мои картины уничтожены.

- Так надо писать новые.

- У меня их все равно не покупают...

- Правда? Я могу купить, за разумную цену.

- За какую же?

- За пару тысяч.

- Что-о? - возмутился Всеволод. - Мои картины стоят миллионы!

- Ему делают одолжение, а он еще и выпендривается! - надула губы Полина. - Скажи спасибо, предок, что я вообще у тебя что-то покупаю. Все твои работы и так принадлежат мне!

- Как это? - опешил Всеволод.

- По закону! В документе о наследовании прямо сказано: все картины, когда-либо написанные Всеволодом Прищепой - моя собственность! Все понятно?!! - Неожиданно она сорвалась на визг. - И те, которые еще не написаны - тоже!

- Но как же... Я ведь жив. Я был в космосе...

- Я тебя в космос не посылала! Ишь, гений выискался! Твоя мазня гроша ломанного не стоит. Ты почитай, что о тебе в "Новостях культуры" пишут! Хам!

- Ах, так? - Всеволод уже взял себя в руки и говорил спокойно. Боюсь, что следующая наша встреча состоится в суде.