Айзек Азимов - Дуновение смерти [Сборник]

— Черт, да он шутит, это просто разговорчики старого Кэпа. Бывает, некоторые парни несут всякое о своих профах, но это ерунда.

Брейд вдруг заметил (хотя раньше это не бросалось ему в глаза), как непринужденно держится с ним Эммит. Аспиранты Ранке, разговаривая со своим профессором, вытягиваются точно по стойке «смирно». «Ну и что, — подумал Брейд. — Разве этого я хочу? Чтобы мне отдавали честь и щелкали каблуками?»

— Ну, а Ральф?

Глаза Эммита затуманились.

— Простите?

— Как насчет Ральфа, Чарли? Как он ко мне относился?

— Ну… — Эммит откашлялся, тщательно прочистив горло. — Я его не так уж хорошо знал. Он вообще был неразговорчивый.

— Но он меня не любил, правда?

Эмитт с минуту соображал.

— Он никого не любил. Ну, в общем… — Он сделал попытку встать.

Брейд удержал его:

— Подождите, Вы не ответили на мой вопрос. Несколько поздно интересоваться Ральфом, но мне интересно, я хочу знать… Он действительно меня не любил, да?

— Ну как сказать, профессор, пожалуй нет. — Эти слова пришлось вытягивать из Эммита точно клещами.

— А почему? Вы не знаете?

(Было что-то недостойное в таком выспрашивании, и Брейд испытал мучительную неловкость. Но ему необходимо было знать.)

— Насколько я понимаю, сэр, потому что он был форменный болван. — Эммит сразу спохватился: — Я не то хотел сказать.

— Ох, да не будьте вы суеверны, не бойтесь говорить о мертвых плохо, — раздраженно сказал Брейд. — Добрые слова нужны пока человек жив и может оценить похвалу. Покойнику лучше от них не станет. Хватит с нас этих фальшивых правил — хва-ли-его-когда-умрет-ни-на-секунду-раньше.

— Ну, он подошел к нам однажды, когда мы трепались, и пристроился так сбоку. А мы перебирали наших профессоров — ну, знаете, как это бывает?

— Знаю, — Брейду вдруг живо вспомнились его собственные студенческие годы.

— И один наш парень сказал, что Фостер становится просто невозможным, понимаете, или что-то в этом роде, а Нейфилд вмешался и говорит: другие еще похуже — таким вообще наплевать, потонет студент или выплывет. И назвал вас, сэр.

Брейд кивнул:

— Понятно.

Значит, ненависть возникла вовсе не по тем причинам, о которых говорил Кэп Энсон? Значит, Ральф тяготился слишком большой свободой?

— Но вот что я вам скажу, сэр, — продолжал Эммит. — По-моему, это вряд ли была ненависть. Я иногда наблюдал за ним на ваших семинарах, видел, как он смотрел на вас, особенно последние несколько месяцев. Странное дело… — Эммит вдруг умолк.

— Ну? — Брейд уже еле владел собой. — Ну?

— Я не психолог, профессор Брейд. Но, судя по его поведению, я все же не думаю, что он вас ненавидел. Мне кажется, он вас боялся. Смертельно боялся.

— Боялся? — взволнованно спросил Брейд. (Господи, того не легче.) — Почему же, Чарли?

— Понятия не имею, профессор.

Они молча смотрели друг на друга.

— Чарли, вы уверены? — сказал наконец Брейд. — Все это меня крайне расстраивает, и я обязательно должен узнать, в чем дело. Почему он мог меня бояться?

Он почувствовал какую-то странную беспомощность — все, что относится к смерти Ральфа, все, что с ней связано, кажется абсолютно необъяснимым, если только убийца не он сам. Неужели и повода к убийству не могло быть, если только повода не имел сам Брейд? Но какого?

— Мне не хотелось бы говорить… Но если вам так нужно знать и вы никому не скажете, от кого вы узнали…

— Говорите же!

— Видите ли, сам я ничего не знаю. Но я подозреваю, кто мог бы знать.

— Вот как? Кто?

— Роберта, сэр.

— Роберта Гудхью? — растерянно переспросил Брейд, хотя никакой другой Роберты, кроме своей же аспирантки, он не знал.

— Именно. Понимаете, я тут ни при чем, это вроде секрет, но поскольку мы с Робертой в одной лаборатории, я поневоле кое-что замечал. — Он уже не знал, куда деться от смущения. — Ну, в общем, они были довольно близки.

— Близки? Что вы имеете в виду? — Тягостное подозрение охватило Брейда. Боже, он решительно ничего не знает о своих учениках.

— Не поймите меня неправильно, профессор Брейд. Я знаю только, что они пару раз встречались. Как у них дальше пошло, я не представляю и ничего не могу сказать. Пара встреч — вот все, что мне известно. Но и это кое-что значит. Мне кажется, что девушке за обедом расскажут побольше, чем компании парней в забегаловке. Правда?

— Да, конечно. — Брейд кивнул, задумавшись. — Роберта пришла?

— Я ее не видел, профессор.

— Очевидно, она знает, что произошло?