Джоан Виндж - Пылающий корабль

Возле конторки я остановился.

— Я вас слушаю?.. — тело за стойкой кассы, наверняка, было менее привлекательным, чем то, в холле.

— Я хотел бы поменять это на деньги, — и с этими словами водрузил на стойку сумку.

— Ах, это вы! — Я с беспокойством кивнул, бросил на стойку кредитную марку и наклонился, чтобы заглянуть через окошко.

— Пожалуйста, подождите немного, сэр, — он повернулся ко мне спиной и поднял трубку телефона. Когда он нажимал на кнопки, я постарался запомнить звуки, надеясь, что он соединяется с компьютером. Но чиновник только сказал: «Он здесь» и повесил трубку. Затем, повернувшись ко мне, он с нажимом произнес:

— Прежде, чем мы выдадим вам за эти фишки деньги, мистер... наш директор хотел бы обменяться с вами несколькими словами.

Салад? Мой желудок от волнения сжался. Я заставил себя успокоиться. Вероятно, он только хочет убедиться, что игра не стала моей привычкой. Я почувствовал, что кто-то тянет меня за рукав, и обернулся. Две тусклые личности довольно невежливо предложили жестами мне следовать за ними.

За кассой мы повернули, открыли дверь служебного входа и пошли по темному коридору.

В конце коридора открылась маленькая дверь, и меня ослепил яркий свет. Меня толкнули в комнату. Двери за мной закрылись, словно в гробнице фараона. Мое зрение медленно адаптировалось к яркому свету, я широко раскрыл глаза, но когда увидел, что находится в комнате, у меня снова неожиданно появилось желание закрыть их.

Если бы Торквемада жил в наше время, то он наверняка захотел бы иметь именно такую комнату... В углу — Железная Дева, на стенах развешаны бичи, цеп и какие-то странные веши, которые я, к счастью, не узнал. Среди всех этих ужасов за совершенно обычным металлическим столом спокойно сидел Салад. На столе лежало пресс-папье. Я всматривался в него с нескрываемой очарованностью, как кот смотрел бы на миску со сметаной. Где-то внутри послышался голос Йарроу:

— Боже, я прошу тебя, умоляю! Вытащи меня отсюда! Я больше никогда не буду играть ни в какие азартные игры!

С трудом, но я все же овладел ситуацией.

— Добрый день, — спокойно произнес я.

— Здравствуйте, мистер Ринг, — наконец отозвался Салад, очевидно решив, что у меня было достаточно времени, чтобы присмотреться к очаровательной обстановке комнаты. — Меня зовут Салад. Я директор этого казино.

— Очень рад, мистер Салад, — кивнул я. Пожалуй, я никогда еще не говорил ничего более фальшивого. — У вас довольно, гм-м, довольно необычная обстановка и... убранство комнаты, не так ли?

Он удивленно поднял брови:

— О каком убранстве вы толкуете?

Я резко плюхнулся в ближайшее кресло. Тот факт, что оно не было набито железными колючками, был несколько ободряющим.

— Я попросту хотел сказать, что пребывание в вашей гостинице очень приятно, и хочу вас заверить, что случившееся прошлой ночью больше уже никогда не повторится. Повторяю: Уже никогда! Это значит, что если вас сильно волнует мысль о столь большом проигрыше, то я готов забыть о деньгах. Они мне не так уж нужны...

Напряженная обстановка стала причиной того, что личность моя начала раздваиваться.

— Тихо, Йарроу, — сурово сказал Этанак. — Он хочет сломать тебя психически...

«Что ж, черт возьми, ему это удалось!» Я решительно отгородился от личности Йарроу.

— Ну что вы, Ринг, — сладко запротестовал Салад. — У нас порядочное заведение и мы всегда готовы платить свои долги. Попросту мне стало очень интересно узнать, каким образом вам удалось так много выиграть и притом за столь короткое время... — Он поднял пресс-папье и принялся играть этим странным предметом. — У вас есть какая-то система?

Я инстинктивно спрятал пальцы и скромно рассмеялся.

— Боюсь, что я не настолько сообразителен. Когда... когда я слишком много выпью, во мне просыпается талант к цифрам и счету. Я как глупый ученый...

— Я понимаю вас, мистер Ринг. А что это у вас за чемоданчик? Он всегда с вами, не так ли? В нем нет никаких электронных устройств, правда?

Я посмотрел вниз, на упаковку Этанака.

— Это? Нет, конечно же, нет. Это... мой почечный аппарат.

Я поднял лицо, застывшее в выражении чистейшей невинности:

— Без него мне смерть.

На лице Салада возникло недоверие.

— А разве современная техника не может предложить более радикальное решение?

— Это наследство от предков, — у меня есть набор готовых ответов для людей, задающих вопросы, тем более, такие бесцеремонные. Правда, обычно, в таких случаях я просто поворачиваюсь и ухожу.