Генри Каттнер - Долина Пламени (Сборник)

— Думаю, да. А если не поможет — есть другие пути, — ответил Рафт. Он снял винтовку с плеча и прислонил ее к стене. — Не знаю, какой уж он там сверхчеловек, этот Паррор, но бьюсь об заклад, что от пули ему не увернуться.

— От пули? А, понимаю. Ты прав и… не прав. Там, в вашем мире, твое оружие не причинило бы ему ни малейшего вреда, но в Паитити Паррор становится уязвимее.

Рафт с удивлением посмотрел на обращенное к нему лицо девушки — такое прекрасное и пугающе странное.

— Что это значит?

— Паррор не знает, что ты здесь. И поэтому…

— Нет, Паррор знает, — раздался чей-то спокойный, ровный голос.

Рафт круто повернулся, от неожиданности у него перехватило дыхание и часто забилось сердце. Это был Паррор?

Он бесшумно вошел через овальную дверь, и Рафт как-то безотчетно, подсознательно понял, что Паррор опередил его намного больше, чем он предполагал. Охотник за алмазами уже избавился от своих лохмотьев, привел себя в порядок, его черная борода была аккуратно подстрижена, и легкий бархатистый пушок еще сильнее подчеркивал линию подбородка — тяжелого, но на удивление правильного.

На нем была одежда из мягкой и плотной, блестящей, как темный атлас, ткани — она сидела на нем так безукоризненно, словно была нарисована на его фигуре. В руках Паррор крутил необычное оружие, похожее на серебряный хлыст, который свисал у него с широкого, украшенного драгоценными камнями ремня.

Рафта внезапно охватило чувство неуверенности. Встреча оказалась вовсе не такой, какой он себе ее представлял. В Парроре было что-то такое, от чего Рафт не мог унять дрожь во всем теле. Что-то нечеловеческое, чему невозможно дать определение. Он чувствовал это и в Джаниссе, но, в отличие от Паррора, в ней не было жестокости.

Паррор был само высокомерие. Он чувствовал себя дома и держался с уверенностью, присущей хозяину. Рафту же было не по себе от собственной неловкости, глупости, но еще больше от издевательского взгляда черных прищуренных глаз. К тому же Рафт точно знал, что Паррор читает его мысли.

Паррор многозначительно усмехнулся.

— Ты не был нужен нам здесь, — сказал он на индейском наречии, — но, возможно, я найду тебе применение. Да, думаю, я смогу это сделать.

— Мы, Паррор. Мы сможем, — тихо проговорила Джанисса, и на какое-то мгновение два невидимых меча словно скрестились в воздухе между ней и Паррором.

— Послушай, Перейра, или как там тебя звать, нам нужно поговорить, — гневно сказал Рафт. — Прямо сейчас. И разговор наш будет коротким.

— Неужели? — язвительно проворчал Паррор и подкинул серебряный хлыст так, что тот зазвенел у него в руках.

— Где Крэддок? Что ты сделал с ним?

— Ничего. Просто показал ему одно зеркало, в котором он увидел… впрочем, я не знаю, что он в нем увидел. После этого он погрузился в сон.

— Разбуди его и отведи меня к нему.

— Но он уже не спит.

— Вот так-то лучше, — сурово проговорил Рафт. Он не сводил глаз с хлыста Паррора и держал свою руку на холодном прикладе винтовки. — Ты ведь с такой же легкостью убил и да Фонсеку, не так ли?

— Убил? Нет. Зеркало мое. Я дал его да Фонсеке только на время, а потом забрал обратно — вот и все.

— Зеркало твое? — удивленно прошептала Джанисса.

Паррор ей ничего не ответил.

— А что было потом, меня не касается, — продолжил он. Да Фонсека был мне больше не нужен. И он слишком много говорил.

На Рафта накатила волна гнева. Высокомерие этого бородача, его равнодушие и что-то нечеловеческое, чему Рафт не мог найти имени, — все это, вместе с напряжением последних трех недель, привело Рафта в ярость. Нет, пули здесь было уже мало. Ему захотелось расправиться с Паррором собственными руками.

— Мерзавец! — прорычал Рафт. — Если Крэддок умрет, я сверну твою поганую шею. Веди меня к нему!

Он бросился на Паррора и крепко схватил его за плечо, испытывая при этом животное наслаждение от того, что он наконец добрался до своего врага.

Рафт знал приемы дзюдо, был сильным и ловким, и он не ожидал молниеносной реакции Паррора.

Правильное, красивое лицо бородача исказилось — теперь это был настоящий дьявол. В своей стремительной, слепой, нечеловеческой ярости Паррор по-звериному оскалился и свирепо зашипел, пытаясь освободиться. Рафт почувствовал, как напряглось все тело Паррора, а в изнеженных, тонких руках неожиданно появилась неукротимая сила. На какое-то мгновение оба противника намертво схватили друг друга.

От напряжения у Рафта зазвенело в ушах, и вдруг он услышал сзади голос Джаниссы: