Майкл Салливан - Полый мир

— Неужели его никак не отыскать?

— Земля — большая планета. Но где бы сейчас Пакс ни был, я надеюсь, там идёт дождь. Пакс вам говорил? Они любили дождь.

Эллис хотел немедленно отправиться на поиски Пакса, но уже через пару минут понял, что толку от этого не будет. Он и не представлял, откуда начинать. Если Вин с Полом не нашли Пакса за месяц, на что тогда надеяться Эллису? У него даже портокола не было.

Ферма за месяц почти не изменилась, только пожелтели деревья да стал прохладнее воздух. Путешествия во времени сбивали с толку. Эллису казалось, что он второпях листает собственную биографию. На ферму он вернулся не потому, что его туда тянуло, а потому, что больше пойти было некуда. Вин с готовностью открыл ему портал в Гринфилд-Виллидж, что неудивительно: оба хотели поскорее друг от друга избавиться. Но хотя Уоррен предложил ему дом и со своими подопечными спас ему жизнь, Эллис не разделял их грёз о Новой Америке. Он увидел красоту Полого мира и не считал его таким уж плохим. А разговор с Сол только подкрепил это впечатление. Мир без запретов, страха и боли — разве не так большинство представляло себе рай? И всё же такой мир казался пустым. Не из-за нехватки сложностей или разнообразия — Эллис нашёл бы и то и другое, — проблема заключалась в другом. И Новая Америка Уоррена, и Полый мир выглядели блёклыми и лишёнными смысла по одной неожиданной, но простой причине — им не доставало Пакса.

«Альва хочет, чтобы ты попробовал рецепт горячего шоколада».

Он вспомнил, как смотрел на портал и столовую за ним.

«Я мог бы уйти. Просто шагнуть вперёд. Разве это было так сложно? Зачем я остался? Знал бы я, как это важно для Пакса, пошёл бы с ним».

Он вспомнил лицо Пакса и единственную отчаянную мольбу… «Пожалуйста».

Ещё одно неверное решение. Ещё одна смерть на его совести.

Эллис остановился и проследил взглядом всю дорогу до старого коттеджа. Вот и его новый дом, к счастью или нет. Но куда ему ещё податься?

Внутри он застал только Яла. Тот, как всегда, готовил.

Эллис не носил часов и мог узнать время только по солнцу. Он решил, что была вторая половина дня, часов пять, наверное. Хотя уже осень, дни короче. Может, четыре? Какой нынче месяц: сентябрь, октябрь? Кукуруза потемнела — когда она созревала в Мичигане? Или климат теперь другой? Эллиса раздражало, что всё вокруг постоянно менялось. Едва он начинал привыкать, время вновь совершало прыжок.

— Мастер Эллис Роджерс.

Ял кивнул так, что чуть не поклонился, когда Эллис переступил порог кухни. Пахло выпечкой. На плите стояли кастрюли, а на доске лежали веером, словно игральные карты, нарезанные лук и морковь. Ял был в переднике, украшенным отпечатками ладоней, с полотенцем в одной руке и широким разделочным ножом в другой.

— Мастер? — Эллису не нравилось, как звучало это слово, особенно на такой старинной ферме. Ял снова кивнул:

— Мастер Рен решил, что вас нужно звать подобающе вашему положению.

— Нашему положению? Это какому же?

— Вы наши лидеры, учителя и вожди. — Ял подхватил морковь лезвием ножа и высыпал в бурлящую кастрюлю.

— Почему тогда не «старейшина», «наставник», «сэр» или, что уж там, «сенсей»?

— Наверное, мастер Рен считает, что «мастер» лучше подходит.

— Ял! — На веранде послышался топот, и в кухню вошёл Роб: грязный, потный и с прутом в руке, который он угрожающе поднял в воздух.

— Балда ленивая! Хватит штаны проси… — Бывший второй Вед осёкся, увидев Эллиса, издал удивлённое «О!» и быстро опустил хлыст. — Я не знал, что вы вернулись, мастер.

Снова этот титул, да ещё и розги — Эллис начал не на шутку беспокоиться.

— А я вот заглянул, чтобы научить Яла уму-разуму. Без этого порой никак.

«Во что Уоррен свою ферму превратил?»

— Зачем? — спросил Эллис. — Ты же видишь, Ял работает. — Он указал на очищенную картошку, кольца лука и морковные дольки на столе.

— Неважно. — Роб начал похлопывать себя прутом по ладони. — Такой порядок. Первый Вед — э-э… Боб — бьёт меня, значит, я бью Яла.

— А я смогу бить Миба, верно? — спросил Ял.

— Конечно.

Эллис не мог оторвать глаз от прута. В искалеченной ладони Роба лежала толстая, с палец, палка, ещё покрытая корой, с бледно-зелёными пятнами на месте обрезанных сучков.

« Господь поставил одних людей выше других , — напомнил Эллису Бык Рики, — итвоёместо — всамомнизу ».