Юрий Брайдер - Евангелие от Тимофея

— От всего сердца благодарю, — сказал старик, вставая. — Тешу себя надеждой, что когда-нибудь смогу отплатить за все добро, сделанное тобой для меня.

— А что скажете вы, братцы? — обратился Гердан к присутствующим, когда Вукан удалился. — В особенности ты. Кварт. Не стоит прикидываться пьяным. Нас ты не обманешь.

— Разве? — вскинул голову толстяк, еще секунду назад казавшийся бесчувственным бревном. — С чего это ты здесь распоряжаешься? Коль я захочу высказаться, то выскажусь и без твоего приглашения!

— Как хочешь… — Гердан покинул, наконец, свой угол и вышел к свету. — Повод, по которому мы сегодня собрались, не совсем обычный. И совсем небезопасный. Речи, говоренные здесь, если и не преступны, то, во всяком случае, сомнительны. Каждый из нас рискует жизнью, даже я, Близкий Друг…

— Пока еще Близкий Друг… — словно про себя пробормотал толстяк.

— Правильно. В самое ближайшее время меня ожидает опала. Но я мог бы легко вернуть себе доверие, если бы донес куда следует о нашей встрече…

— Не донесешь, — ухмыльнулся толстяк. — Сам же знаешь, что не донесешь. Не успеешь.

— Дело не в этом. Все мы пришли сюда добровольно. Одних не устраивает чин, других тяготит служба, третьи, как и я, опасаются опалы. Этот человек — наш последний шанс. Никогда еще на Вершени не появлялся более достойный претендент на место Тимофея. Его права признали и Фениксы, и Незримые. Так, братец Яган?

— Так, — подтвердил Яган, мой ангел-хранитель и мой дьявол-искуситель в одном лице. Оказывается, он все это время присутствовал здесь.

— Не исключено, что он действительно потомок Тимофея. В этом мы очень скоро убедимся.

— Значит, вы все согласны помочь нам? — спросил Яган.

— Нет. Не в наших правилах примыкать к слабой стороне. Но мы обещаем, что не станем вам мешать. Как только успех придет к тебе и твоему приятелю, мы незамедлительно начнем действовать на ваше благо.

Едва Гердан произнес эти слова, как гости словно по команде дружно встали и устремились к выходам, которых в этой комнате было более чем достаточно. Когда мы остались втроем, Гердан протянул Ягану железный нож.

— Теперь моя жизнь в твоих руках. Будь осторожен, братец. Если он, — это относилось, конечно же, ко мне, — станет опасен, убей его незамедлительно. Иначе убьют тебя. С этого момента за вами будут внимательно следить днем и ночью. Я ухожу. Вам придется еще немного задержаться здесь. Ешьте и пейте в свое удовольствие. Уйдете, когда сочтете нужным. Никто не станет вам препятствовать.

— Давай выпьем и успокоимся, — предложил Яган. — Завтра с утра мы будем допущены на Большой Сбор. Там ты увидишь всех людей, причастных к власти. Всех тех, кого потом тебе придется уничтожить или возвысить. Ты увидишь, правда, издали, Письмена. Может быть, завтра даже выставят на обозрение оставшиеся от Тимофея реликвии. Смотри и запоминай. Помни об осторожности, но не упускай удачу. Если вдруг предоставится случай, постарайся использовать его. Среди служивых и чиновников уже ходят слухи о возвращении Тимофея. Народ взбудоражен. У нас немало сторонников.

— А где ты будешь в это время?

— Рядом.

— Рядом или за спиной?

— Рядом. Справа от тебя, как и полагается Лучшему Другу. А про это забудь. — Он всадил лезвие ножа в щель между двумя бревнами и переломил его пополам.

Искренне он это сделал или опять притворяется? Впрочем, такой жест еще ничего не значит. Человека можно запросто зарезать и половинкой ножа. Было бы желание.

Как я позже узнал, Большой Сбор раньше назывался Планеркой. Но слово это, на местном языке почти непроизносимое, впоследствии было заменено простым и удобным термином. На Большой Сбор обязаны являться все лица, имеющие хоть какое-то отношение к Ставке, начиная от десятников, охранявших ворота, и кончая самыми влиятельными Друзьями. Здесь решаются любые вопросы как государственного, так и частного порядка, назначаются и смещаются чиновники, творится суд и расправа, оглашаются новые и подтверждаются старые указы, объявляются войны и заключаются перемирия, делится добыча и устраиваются парады. Тот, кто желает хоть чего-то добиться в этой жизни, обязан регулярно посещать Большой Сбор. Пропустил его пару раз — и можешь поставить на своей судьбе крест. Допущенные на Большой Сбор допущены к власти, вернее, к возможности домогаться этой власти.

Поливаемые прямо-таки шквальным дождем — наверное, последним в этом году — мы спешили на звуки дудок и маракас, возвещавших о начале церемонии. Помня мрачное напутствие Гердана, я все время озирался по сторонам, но так и не смог определить, кто именно из великого множества людей, идущих в сторону площади, приставлен следить за нами.