Алексей Вакс - Эвакуация душ

– И это всё? – разочарованно спросила она. – Больше вы ничего не хотите сказать?

– Не нужно видеть в этом зло, не нужно пытаться помешать реализации проекта, – сказал Инспектор. – Проект полностью оправдан, позже ты это поймешь.

– Я просила объяснить, что происходит, но вы так и не объяснили, – нахмурилась Кэйт.

– Может, дать ей шанс работать в нашей команде? – вдруг спросил Киаран.

О нет.

Инспектор помрачнел, внимательно посмотрел на Кэйт и отвел взгляд, после чего задумчиво облокотился в кресле, понимая, что он не знает правильного ответа. Может быть, ей действительно лучше работать на Станции? Возможно, это именно то, чего бы хотела Кэйт после жизни в самом Темном мире всего Центра.

Или пусть она уходит вместе со всеми в новый мир… и живет там счастливо. Но что если она сама бы хотела попасть на Станцию, что если ей там самое место? Ведь это не случайность: она раскрыла его обман. Может быть, она сможет сделать там что-то действительно важное. Как сделать правильный выбор?

Вот этим Киаран и отличается от него, вдруг подумал Инспектор. Киаран считает, что в жизни нужно использовать все возможности, и если есть шансы узнать что-то очень важное об окружающем мире, что может изменить абсолютно всё, это нужно узнать. Он считает, что нет такой информации, которую бы следовало от себя скрывать. Инспектор считал это очень опасным заблуждением.

Сам он размышлял по-другому: если тебе предложили узнать нечто очень важное об устройстве всего мира, что может перевернуть всю твою жизнь… сто раз подумай и скажи нет. Однозначно. Не стоит даже пытаться узнать правду. И чем больше Инспектор знал, тем в большей степени был в этом уверен. Но чтобы понять, почему всей правды лучше не знать, нужно сначала самому ее узнать, а потом уже будет поздно.

Он совершенно не понимал, что нужно делать. Очень сложно оценивать людей из Темных миров по привычным критериям, поэтому он решил предоставить выбор ей самой. Если она согласится, Центр даст разрешение. На Станции предусмотрено одно свободное место для такого случая.

– Эвакуация санкционирована, – коротко ответил Инспектор после минуты размышлений. – Выбор за тобой.

– О чем речь? – не поняла она.

– Отлично, – обрадовался Киаран, доставая из кармана серебристое кольцо с маленьким красным камнем. – У тебя есть выбор. Если ты хочешь узнать всю правду… – он задумался. – В полдень последнего дня поднимись на пятьдесят пятый этаж небоскреба «Центральный Пик». Если ты готова увидеть нечто, что будет гораздо страшнее, чем всё, что ты знала до этого, активируй кольцо.

– Центральный Пик? – переспросила она, забирая кольцо. – Это же главное правительственное здание.

– Скоро всё изменится, – просто ответил Киаран. – Нам пора.

– До встречи, – задумчиво ответила она.

Кэйт открыла глаза, проспав несколько часов на старом ноутбуке после безуспешных попыток понять, что происходит. По запросу «эвакуация душ» абсолютно ничего не было. Эвакуация транспортного средства. Пусто. Самоубийство в душевой. Бесполезно.

На часах было девять утра, сейчас начнутся новости по телевизору. Если проект настолько глобален, как говорил о нем Инспектор, об этом должны узнать все. Может быть, сейчас прямо так и объявят: здравствуйте, через три дня Конец света?

Кэйт уже давно не испытывала никакого страха перед смертью, потому что в этом мире это воспринималось скорее как избавление. Бояться было уже нечего, стало почти безразлично. К тому же, у нее не было ничего такого, чего бы она всерьез боялась потерять, и цепляться ей было не за кого: не было ни родных, ни друзей, ни знакомых. Сама она была из детдома и никогда не знала своих родителей.

Вопреки всему, ей всё же удалось найти способ выжить… хотя ее никто не спрашивал. Кажется, Инспектор решил, что понял, чем она занимается. Если бы всё было так, это было бы просто прекрасно. Но всё намного хуже.

Зачем всё это? Зачем вообще нужна такая жизнь? Когда-то Кэйт успокаивала себя тем, что всё это когда-нибудь закончится, что дальше будет лучше… но ничего не закончится. Дальше – только хуже. Получается, что жить имеет смысл только здесь и сейчас. Ради чего? Ради того, чтобы каждую секунду чувствовать всё это отвращение к себе и ко всему миру? Спасибо, не надо. Здесь уже ничего не изменить.

Она прекрасно помнила, зачем она вчера вышла из дома: ей вдруг захотелось последний раз обо всем подумать, еще раз сделать все выводы, прежде чем застрелиться и окончательно избавиться от всего этого кошмара, потому что никакого другого выхода она уже не видела.