Владимир Венгловский: Дорога к морю

Я так подозреваю, что это моя мама попросила ее тогда приходить ко мне. Боится, что я расту очень нелюдимой.

У меня нет друзей.

Но думаю, что уже есть. Я улыбнулась своим мыслям. И тут внезапно меня пронзил страх. Что если это всего лишь мой сон, плод больного воображения? Вдруг я схожу с ума? И никакого Сашки по-настоящему не существует? Пускай побыстрее пробежит время до ночи, когда из Города схлынет обжигающий свет, прогнавший стену кошмара. Тогда меня вновь встретит невидимый Симург.

Но встретил меня не Симург. Да и очутилась я вообще не в Городе. Не было привычной туманной реки – мгла сковывала мои ноги. Из тьмы расползались и шевелились под ногами ветви-щупальца. Вокруг живой подвижной кляксы возвышались черные деревья с голыми ветвями. Щупальца наползали на них, и, казалось, сливались с черными неподвижными стволами. Сквозь сеть ветвей давило необъяснимой угрозой багровое небо. Наверное, я стояла в центре этого ужасного леса, а он все рос и рос дальше, увеличиваясь в размерах, вгрызаясь в обычные сны людей, заставляя просыпаться от собственных криков, но не раньше, чем выпьет из них энергию сна.

Откуда я это узнала? Я смотрела в черные глаза Королевы кошмаров, сидящей на черном пне передо мной, и вместе с взглядом ко мне приходило понимание.

«Знаешь, в чем отличие симбиота от паразита»?

– Зря ты меня боишься, – улыбнулась белая девушка.

Проснуться, немедленно проснуться. Почему не получается?

«Валя, проснись!» – долетели до меня чьи-то слова. Кто это говорит? Я не могла отвести взгляд от черных зрачков. Королева кошмаров встала со своего пня и направилась ко мне. Теперь я знаю, как чувствует себя муха, попавшая в паутину.

– Совершенно зря пытаешься вырваться, – спокойно сказала Королева. – Я сама вскоре отпущу тебя. Но не раньше, чем ты согласишься на мое предложение.

– К-какое предложение? – едва удалось выговорить мне.

– От которого ты не сможешь отказаться.

Улыбка появилась на лице Королевы кошмаров, но от этого лицо добрее не стало. И злым оно не было. На нем застыла маска отрешенности, словно я не представляла для Королевы никакого интереса. Так, очередная добыча – чего на нее тратить лишние силы? Но в глубине глаз нет-нет, да и вспыхивали искорки: «Не отпущу!»

– Ты ведь хочешь попасть на море? Найти свою дорогу, которую так долго искала?

Память листает географический атлас. Сто сороковая страница. Плещется, пытается вырваться с фотографии лазурное море.

– Но солнце сожжет меня! – выкрикнула я.

– Я не предлагаю тебе поехать на море в твоем реальном существовании. Но вот во сне… Целая ночь яркого сна, в котором ты будешь на морском берегу.

«Валя, проснись немедленно!»

– Целая ночь, подумай.

– А потом? Что будет потом?

– Во снах ты будешь попадать в мой лес, вот и все.

Целые ночи бродить по лесу с черными щупальцами и не иметь возможности его покинуть. Всю жизнь. Но с другой стороны, а будет ли у меня эта жизнь?

– Зачем тебе это?

– Скажем так, – сказала Королева кошмаров, – я коллекционирую таких, как ты. И считаю, что даю достойную плату. Не так уж легко изменять закрепленные сны. Ты не бойся, люди чаще всего не помнят, что снилось ночью. Разве что по утрам будет легкое чувство недовольства, которое со временем пройдет. А вот море… Море ты будешь помнить прекрасно, как будто побывала там по-настоящему.

«Проснись!»

– Соглашайся, я не буду предлагать много раз.

Море… Теплый прибой, ветер и соленые брызги. Игра с мячом, когда мы с хохотом будем бегать по горячему песку за неуловимым разноцветным шаром. А потом – черный лес, из которого нет выхода.

А как же Саша? Он же будет меня ждать!

Нет! Нет! Отпусти меня!

«Ты моя, не вырвешься!» – говорили бездонные глаза, черные, как и лес вокруг.

– Тебе надо только сказать «да», и тебя ждет твое море.

«Валя, проснись!»

Прикосновение мягких крыльев. Они невидимы, но дают мне силы и помогают выбраться из черного болота. Королеву кошмаров будто кто-то отталкивает в сторону.

– Ты еще вернешься ко мне, Валентина, еще вернешься… – глаза Королевы сузились, лицо стало как у хищника, у которого из-под носа забрали добычу, того и гляди кинется.

Но не на кого. Меня уже нет в ее кошмаре. Ласковая рука мамы лежит у меня на лбу.

– Валя, что случилось, ты так кричала во сне, и добудиться тебя нельзя было?

– Спасибо, что разбудила, – улыбнулась я. – Просто приснился кошмар.

Просто кошмар.

А ноги мелко предательски дрожали.