Эрик Браун: Нью-Йоркские ночи

Как много следует ей сообщить? Интересно, насколько она расположена к частным сыщикам?

- Вчера она была в нашем офисе. У нее пропала любовница - Сисси Найджерия. Я пытаюсь ее найти.

Женщина смотрела с недоверием:

- Зачем ей обращаться в ваше агентство?

- Очевидно, она слышала, что мы можем помочь. Водруженная на сейф женщина заговорила. Холлидей не

понял ни слова. Какой-то тайный арго поклонниц древней Сафо?

- Моя сестра спрашивает, откуда нам знать, что вы не напали на Кэрри и не забрали у нее карточку силой?

Паранойя, усугубленная наркотиком, или элементарная тупость?

- Украл карточку, чтобы проникнуть в этот клуб? Черт побери, зачем мне это нужно?

Женщины стали совещаться: бессмысленный поток слов, но тон сердитый.

- Послушайте, - наконец вмешался он, - я - друг, понятно? Кэрри доверилась мне и дала эту карточку, я - на вашей стороне. Пропустите меня, я должен поговорить с Кэрри.

Длиннолицая снова уставилась на него и вдохнула новую порцию аэрозоля.

Тогда он пустил в ход свой единственный козырь, чувствуя, что тем самым может совершить громадную ошибку.

- Вам знакома Сью.... Сьюзен Холлидей?

- Откуда вы ее знаете? - спросила Длиннолицая.

- Она моя сестра. У нас даже есть фамильное сходство. Темные, курчавые волосы, раздвоенный подбородок?

Они так хорошо ладили, пока были детьми, но когда Сью стала взрослеть и познакомилась с проблемами пола, отношения у них резко испортились. Пять-шесть лет назад без всяких объяснений Сью перестала отвечать на его звонки и переехала из Солано-Билдинг, не оставив нового адреса.

Теперь Длиннолицая разговаривала с Клешней, которая снова вцепилась в его руку, но на сей раз нежными, детскими коготками левой руки. И снова улыбнулась... так невинно.

- Я вас провожу, мистер Холлидей. - Она хихикнула. - Здесь у нас настоящие джунгли, вам нужен телохранитель.

Когда он выходил, Длиннолицая посоветовала:

- Ты там поаккуратнее, Холлидей. Некоторые из наших не так добродушны. - Она уставилась на него немигающим взглядом. - Помни об этом.

Он вернулся в темное фойе, в голове неприятно отдавались прощальные слова Длиннолицей.

Девочка цепко ухватила его за пальцы правой руки и провела сквозь вращающуюся дверь.

- Точно вам говорю, мистер Холлидей, здесь у нас просто Джунгли. Держитесь ко мне поближе, и все будет хорошо.

Бар "Пена" располагался в старом голографическом театре, сегодня в нем представляли сцену из какого-то лесного эпоса: насколько хватало глаз, голографические проекторы создавали оптическую иллюзию деревьев. Проекции были хороши, но все же легкая дымка на периферии изображения выдавала подделку. Звуки блюза очень уместно сочетались с ртичьими трелями, а на полянах между стволами ритмично (двигались пары.

Они обогнули танцующих по краю; его появление вызвало целую гамму эмоций: от невинного любопытства до ярко выраженной враждебности. Холлидей порадовался зе-пеноватому полумраку: он делал его присутствие менее вызывающим, но все же не избавлял от ощущения неловкости.

Девочка привела его к круглому бару, в котором, очевидно, воплотилось чье-то представление о хижине в джунглях: бамбуковый палисад, соломенная крыша. Он водрузился на высокий табурет.

- Хочешь выпить?

- Спасибо. Пиво, пожалуйста. Бразильское, если, конечно, вы платите.

Девица за стойкой, одетая в черную пару, уставилась на него без всякого выражения.

Холлидей заказал два "карибских". Барменша откупорила бутылки, толкнула их вдоль стойки и сказала:

- С вас сорок долларов.

Он изо всех сил постарался не среагировать на этот грабеж, отсчитал четыре банкноты и оставил их на стойке. Дитя схватило бутылку своим стальным захватом и присосалось к ней. Холлидей потягивал пиво и разглядывал танцующих. В полумраке поблескивало множество модно выбритых голов, и казалось, что роскошные телеса снова в фаворе; видно, колесо совершило полный оборот, и плодородный тип Матери-земли опять на гребне.

- Я не вижу здесь Кэрри Виллье, - проговорил он, сканирующим взглядом пробегая по танцующим.

Девочка-клешня вытянула свернутый трубочкой язычок из горлышка и огляделась.

- Она должна быть где-то здесь, мистер Холлидей. К десяти она всегда приезжает. Подождите здесь, я ее поищу.

Помахивая руками в такт музыке, его спутница заскользила между парами. Ее провожали ласковые улыбки. Холлидей задумался: интересно, знает ли ее мать, где девчонка проводит вечера по пятницам? И сам себе улыбнулся. В чем это Сью его обвиняла? Приверженность к условностям и традиционным буржуазным ценностям? Хол полагал, что, получив воспитание в семье военного, он едва ли мог стать иным.