Эдельвейс и Сельма пили чай, сидя по обеим сторонам стола, напротив друг друга.
Стол, придвинутый торцом к окну, был покрыт веселенькой клеенчатой скатертью, которой Эдельвейс особенно дорожила как одним из своих первых самостоятельно смоделированных артефактов: она сама синтезировала материал со свойствами клеенки и настройками, позволяющими назначать материалу любой рисунок из созданной ею базы данных. В это утро скатерть была украшена анимированными изображениями крупных ярких цветов, с которых собирали нектар пчелы, шмели и осы. Насекомые порхали с цветка на цветок, ползали и деловито жужжали, но звук Эдельвейс выключила, чтобы не мешал смотреть утренние новости.
– Переборщила ты с этим реализмом, – сообщила Сельма Акка, хлопнув подвернувшимся под руку полотенцем голографическую осу и чуть не разбив при этом сахарницу.– И вообще, терпеть не могу насекомых!
Эдельвейс возмущенно фыркнула, но, повозившись с настройками, рисунок материала заменила. Другой вариант рисунка для скатерти включал в себя анимированное изображение крабов, морских звезд и раковин. Жутковатого вида крабы с шипованными панцирями и огромными клешнями непрерывно ползали, как будто исполняя сложный танец, сталкивались панцирями и щелкали клешнями, сражаясь за добычу или просто выясняя отношения.
Однако Сельма забраковала и этот материал:
– Никогда не любила морепродукты, – заявила она, отправляя в рот очередную кильку. Именно этому блюду она отдавала предпочтение перед традиционной утренней овсянкой.
– Вот и я считаю, что эти кильки уже неделю как надо выбросить собакам! – с жаром поддержала ее Эдельвейс, указав вилкой на вскрытую консервную банку, стоявшую на столе перед ее бабушкой.
– Я и без собак все прекрасно съем, – возмутилась Сельма Акка, на всякий случай отодвинув банку подальше от Эдельвейс и подхватив на вилку благоухающую чем-то острым и пряным кильку.
Эдельвейс хлопнула в ладоши.
В дверном проеме возникла, материализовавшись из темноты коридора, и бесшумно вплыла на кухню величественная стройная фигура горничной в длинном темном платье с белоснежным кружевным воротником и рукавами, отороченными столь же белоснежными кружевными манжетами. В руках горничная держала серебряный поднос с конической серебряной рюмкой на тонкой ножке.
– Водка? – взяв рюмку за тонкую ножку, Сельма Акка подозрительно принюхалась к содержимому.
– А ты что бы хотела к кильке? Стакан молока? – удивилась Эдельвейс.
– У меня еще не настолько плохо с пищевареньем, – пробурчала Сельма.
– Стакан яблочного сока! – приказала Эдельвейс, и на подносе у горничной тут же возник стакан со светло-коричневой жидкостью.
– Свободна, – объявила Эдельвейс горничной, поставив стакан на стол и провожая взглядом удалявшуюся фигуру в темном платье. В дверном проеме горничная бесследно растаяла в воздухе.
– И что, у нас теперь по дому все время будут шляться чужие люди? – пробурчала Сельма.
– Это не человек, а программа меню «Горничная» в голографическом режиме, -в очередной раз терпеливо объяснила Сельме Эдельвейс. -Внешность – это всего лишь оболочка для интерактивного общения с системой. Говоря иначе, персонифицированный интерфейс пользователя для интерактивного управления системой. Наличие подноса означает, что программа вошла в режим работы мобильного пищевого синтезатора. Основные меню – «Горничная», «Секретарь», «Компаньонка». Я установила систему с привязкой к нашему дому и придомовой территории.
– Теперь она достанет нас в любом месте в любое время, – пробурчала Сельма. Несмотря на то, что система исправно функционировала уже несколько недель, она все еще не могла привыкнуть к возможностям продвинутых технологий.
– И это очень удобно, – в очередной раз объяснила Эдельвейс.
– Не доверяю я этим импортным технологиям, – пробурчала Сельма, осторожно пробуя на вкус жидкость из бокала.-Это что, действительно можно пить?
Эдельвейс пожала плечами. День за днем Сельма задавала ей один и тот же вопрос, а она терпеливо на него отвечала.
– Синтезатор пищи способен мгновенно создавать любые атомные структуры. Синтетическая копия полностью имитирует натуральный продукт…
…Когда Эдельвейс переехала в усадьбу, она, с молчаливого согласия Сельмы, начала переделывать интерьеры на свой лад.
– На этой веранде хорошо бы смотрелся столовый гарнитур в стиле ренессанс, -задумчиво сказала Эдельвейс, впервые увидев выходившую на юг веранду с обшитыми досками стенами. Сельма была не против: новшества ее вполне устраивали. Она не возражала даже против современной клеенки с анимированным рисунком.
Читать дальше