Павел Лец - Выродок

Ущербное детство, ограниченность человеческого тепла и общения рано приучили Дэйва к самостоятельности. С малолетства он чётко усвоил: ты отвечаешь сам за себя, никто не станет решать твои проблемы, разбирайся самостоятельно. И Дэйв разбирался. В меру своих сил. Со временем пришло осознание границ, переступив которые, события превращаются из дела личного в дело семейное, и твердая рука отца или дяди вмешается, ограждая ребенка от настоящих опасностей и реальных врагов. Маленький Хитвол научился шагать по жизни с гордо поднятой головой, одновременно следя, чтобы эта голова не высовывалась слишком высоко, дабы не привлечь излишнего внимания, и умело, не по-детски, скрывал свои истинные мысли и чувства от окружающих. Например, каждый год первое сентября Дэйв начинал с посещения могилы бабушки. Из-за этого он опаздывал на открытие школьного сезона и подвергался наказанию. Но никогда не объяснял истинную причину недисциплинированности и не нисходил до просьб сделать для него исключение. В школе неявка Хитвола в срок стала притчей во языцех, вызывала насмешки учеников и гнев учителей, и, лишь переводя сына в следующую ступень обучения, Игнат Хитвол разъяснил изумленным педагогам настоящую причину подобной «безответственности» самого дисциплинированного в прочие дни ученика. Своеобразные комментарии такого поведения Игнат получил от двенадцатилетнего сына.

‑ Смерды, пусть даже учителя, не имеют доступа к личной жизни принца крови. Я не стану объяснять ситуацию моей семьи кому-либо, ‑ заявил подросток, готовый снести от отца любое наказание за упрямство.

Старший Хитвол промолчал, но в следующую школу предусмотрительно сообщил о столь важной для мальчика дате.

В начальной школе Дэвид Хитвол провел пять сезонов, с семи до двенадцати лет. Школьная система являлась результатом реформ Третьего Президента и представляла собой жесткую организацию, направленную на проведение воспитательной работы среди детей с целью превращения их в преданных сторонников режима.

«Мы должны воспитывать весь наш народ с детства. Мы хотим быть сильнее. А сила в единстве. С первых осознанных дней будущие граждане должны понимать своё предназначение ‑ служба Порядку и человечеству. Дети являются частью большого движения и несут ответственность за судьбу Порядка, как взрослые», ‑ говорил он не раз.

«Вместо молодежи, которую воспитывали получать удовольствия от жизни, подрастает иная молодежь. Она воспитывается в духе готовности к жертвам и лишениям ради Порядка. Также идёт взращивание здорового, способного противостоять испытаниям тела. Да, мы верим, что без подобного тела не может быть здорового духа у народа».

«Это великолепно, что каждый из вас представляет собой звено цепи в деле воспитания нашего народа», ‑ заявил он на встрече со школьниками. «Возник новый, прекрасный тип человека. Отныне он не толстый и не худой, не высокий и не низкий, не умный и не глупый, а стандартный и исполнительный, ровный кирпичик для строительства нашего светлого будущего. Он здоров физически, духовно и прочно обеими ногами стоит на земле Порядка». При Третьем Президенте начальные школы приобрели полностью уравнительный характер, были унифицированы, и дети из бедных семей и из богатых, дети рядовых граждан и знати учились вместе.

«Только одно знамя ‑ знамя Порядка развевается над нашими головами. Сын Президента и сын рабочего носят одну и ту же школьную форму. Лишь молодежь свободна от предрассудков и представляет собой настоящее сообщество. Да, молодежь ‑ это Порядок», ‑ под таким девизом воспитывала школа новое самоотверженно преданное Президенту поколение. За годы от Третьего правления до Восьмого школа превратилась в отлаженное производство и успешно превращала детей в послушных исполнителей воли политического руководства.

Дэйв быстро привык учиться и приспособился к новой жизненной среде. Он старался не выделяться. Не лез первым и не оказывался последним. Слушался учителей и поддерживал ровные отношения с товарищами. Учился хорошо, но в отличниках не числился. Правда, особенно успевал по Истории. Здесь сказывалась врожденная живость ума и склонность к логическому мышлению. В классе Хитвол являлся опорой и любимчиком учителя Истории, так как знал ответ на любой вопрос. Дэйв не кичился знатным происхождением. Не демонстрировал значок президентского рода и никогда не бравировал могуществом отца. Постепенно за ним закрепилась репутация ровного и исполнительного мальчика с прекрасными природными задатками. Таким он остался в памяти однокашников. Со всеми товарищеские отношения, и никто не смог бы назвать его своим другом. На каникулах дети часто ездили в гости друг к другу, но ни один не бывал у Хитвола, и все сделанные ему предложения он отверг под благовидными предлогами. Весенне-летние лагеря Дэйв не любил, однако терпел их стоически. Он понимал, у многих детей не было возможности поехать куда-нибудь во время каникул. Не каждому выпадало счастье иметь прекрасный Дом и свободу отправиться в любую точку Земли. Малообеспеченные ученики не видели ничего, кроме своего запущенного городка и маленькой стандартной квартирки, ‑ и вдруг могли на две-три недели уехать путешествовать. Для них это было что-то новое и необыкновенное. Пребывание в летнем лагере относилось к числу самых лучших возможностей отдыха, предлагаемых начальной школой Порядка. Занятия на лоне загородной природы и общение со сверстниками сулили детям отличную возможность сменить надоевшее школьное и домашнее однообразие. Лагерные костры и палаточная романтика заставляли биться быстрее детские сердца. Дэйв снисходительно взирал на товарищей, пряча раздражение от подобной примитивной радости и бытовых неудобств. Он всегда ценил комфорт. Вынужденный пребывать в школе с утра и до вечера, маленький Хитвол минимально ел в общей столовой, предпочитая потерпеть до Домашнего ужина. Даже столь неизбежную вещь как посещение школьного туалета он осуществлял по возможности реже. Побывав в первом школьном походе, помучившись от условий природного быта, он заказал себе самый современный и очень дорогой костюм-хамелеон, способный копировать и школьную форму. Естественно, приобрести подобную вещь, доступную лишь избранным, без ведома отца восьмилетний мальчик не мог. Дом долго пытался соединиться со старшим Хитволом. Наконец тот ответил на вызов сына. Игнат сдержанно выслушал сбивчивое обоснование покупки и коротко сказал: