Олег Мухин - Человек 6. Невозвращенец

Я подумал: «Ну, я же говорил тебе, что я так не сумею? Говорил. И я действительно не смог бы написать ничего подобного. Одно дело – рисовать космические корабли, орбитальные станции, фантастические пейзажи иных планет. И совсем другое – заниматься классической живописью. Я же дилетант, самоучка. У меня же нет никакого художественного образования. А ты пристала, изобрази, изобрази твою чувственную плоть, твою прекрасную натуру. Натуру-дуру».

Я ещё раз посмотрел на картину. Хоть художник был и первоклассный, аж завидно мне стало, но картина-то китчевая. Чепуха полная, а не картина. Потому что тот, кто её заказал, – чепушила. Тот, кто её заказал, не имеет вкуса. Красивая этикетка да ноль содержания. Вот мы какие. Все из себя. А на самом-то деле – пустые внутри. In fuck we trust. Виолончелистка, виолончленистка, мать твою. И что я в ней такое нашёл? Сто процентов, ведь переспала и с этим художником».

Я хотел посмотреть, что она ещё мне сбросила на мобильник, но мне не дали. Зазвонил зуммер селектора. Я нажал на кнопку. Беспокоила моя секретарша Лора. Привычным своим низким, вечно простуженным и прокуренным голосом Лора сказала:

– Сан-Саныч, с вами хочет поговорить Аверин. По какому-то личному, конфиденциальному вопросу. Он сказал, срочное дело, не терпит отлагательств.

Я подумал: «По личному вопросу? Этого мне только не хватало». А вслух пробормотал:

– Переключи, милая, картинку на кабинет.

В отличие от вчерашнего дня Кирилл был одет в официальную, так сказать, одежду – синий лётный комбинезон, доверху застёгнутый на «молнию». Надо признаться, наши, российские комбинезоны выглядели не хуже американских: на груди – круглая цветастая эмблема миссии плюс табличка с именем владельца на двух языках; на предплечье, как и положено, – национальный флаг.

«Чего это он так вырядился? – подумал я. – Не с президентом, чай, разговаривать собрался. Неужели какая-то сволочь сдала меня с потрохами? Может быть, американка ему что-то наболтала? Но откуда она про нас с Ольгой знает? Что-то я голливудскую звезду нигде не вижу. Да и полковничиху в кадре не замечаю. Видно, на самом деле у нас серьёзный разговор намечается, если Киря женщин убрал куда подальше. Один он в модуле «Звезда» болтается. Ладно, сейчас разберёмся».

Я придал своему лицу озабоченное выражение, включил обратную связь и почти добродушно сказал в надетый на ухо микрофон:

– Привет, рекордсмен. Чего хотел? Что-то неприятное случилось? Проблемы с возвращением? Неполадки какие-то с кораблём?

Он каменно поглядел на меня своими карими, чуточку прищуренными глазами, потёр переносицу – была у него такая привычка – сухо ответил:

– Нет, с кораблём полный порядок. А вот с возвращением проблемы имеются.

– То есть? – насторожился я.

Кирилл ещё раз потёр переносицу и, словно кадет-новобранец, доложил по форме:

– Товарищ начальник Центра управления полётами, прошу вашего разрешения на продление срока действия моей космической командировки, ввиду хорошего физического самочувствия, а также в связи с незавершением ряда научных экспериментов, проводящихся во благо планеты Земля в целом и всего человечества в частности.

Я опешил от этих его слов, подумал: «Цирк «Шапито», ей-богу; балаган!», а вслух произнёс:

– Ты, случаем, не шутишь? Сегодня ведь не первое апреля, друг мой.

Но, судя по всему, он не шутил. Он посмотрел на меня, не мигая, снова потёр переносицу и на полном серьёзе повторил:

– Господин Дятлов А. А., необходимо ваше «добро» на продолжение моего пребывания на борту международной орбитальной станции «Альфа». Командир корабля «Союз-2ТТ» Аверин К. З.

С минуту я пораскинул мозгами, понял, что он меня не разыгрывает, и что дело действительно принимает серьёзный оборот, стал выяснять реальную причину его поступка.

– Капитан Аверин К. З., – сказал я жёстко, – что-то я не улавливаю сути происходящего. Вы пробыли в космосе больше тысячи суток, то есть порядка трёх лет. Ваше имя будет вписано в Книгу рекордов Гиннеса. По возвращении домой вы получите очередное воинское звание и вторую звезду героя, на родине установят ваш бронзовый бюст. Вам что, этого мало? Чего вы добиваетесь?

Но он хранил гробовое молчание и только интенсивно тёр переносицу; видимо, здорово нервничал.

– Вы, наверное, забыли, – продолжил я, – что завтра в четыре двадцать девять по Москве экипаж «Союза-2ТТ», состоящий из вас, бортинженера Перепёлкиной и космического туриста Бэсинджер, должен отбыть на Землю. Вы, капитан, похоже, запамятовали, что не вы один находитесь на космической станции «Альфа», что вы по-прежнему служите в армии России, и что в Санкт-Петербурге вас ждёт ваша любимая жена.