Олег Балабанов - Человек? Да! (Продолжение «Галактеров»)

Большая черная ворона с громким карканьем села на краю обрывавшегося уступа. Посидела немного и расправив крылья начала спускаться вниз, высматривая сквозь траву и нежные, молодые, только пробивающиеся сквозь трещины в асфальте стволы деревьев ягоды.

На нее с еще большей высоты спикировал парящий коршун, выискивающий мелких грызунов, но обнаруживший более лакомую добычу. У самой земли он настиг жертву. С глухим клекотом погрузил мощные когти в тело птицы и начал набирать высоту, не обращая внимания на ее конвульсивные попытки вырваться. Он поднимался от центра того, куда его родители никогда не спускались ранее, отпугиваемые былой шевелящейся и снующей в разные стороны, издающей непривычные громкие звуки и неприятные запахи массы больших существ.

Теперь их не было. Хозяева некогда шумного места исчезли, навсегда оставив свое жилье. Жилье, теперь затягиваемое лесным покровом.

Хищник поднялся на уровень того выступа, откуда приметил жертву, мимолетно глянул на него и продолжил полет к гнезду, где его ждало несколько ненасытных птенцов. Они пока не умели летать, но почувствовали приближение родителя и широко раскрыли хищные клювы…

С высоты крыши безмолвного многоэтажного дома простирался вид гротескно замерших множественных строений, казавшихся причудливыми умершими чудовищами, пустыми глазницами исчезнувших оконных рам смотревших на мир. Былая красота этих великанов меркла из года в год, съеживаясь и обгорая на солнце, представляя на обозрение истинный вид материалов, из которых они были воздвигнуты. Помимо этих изменений стены прорезали многочисленные трещины, увеличивающиеся со временем и под воздействием ветров. Когда некоторые из них достигали определенного предела каркасного крепления, очередной дом сотрясала дрожь и часть его отделялась, с глухим грохотом обваливаясь на пустынные вот уже не одно десятилетие улицы. Порой разломы достигали критических значений, и тогда дом ждала участь многих предшественников — как подточенный изнутри червем непокорный исполин он терял свои силы и исчезал, рассыпаясь и заволакиваясь расширяющимся и поднимающимся облаком пыли. Через некоторое время потревоженный мир показывал то, во что он превратился — в груду камня и арматурных сооружений, торчащих во все стороны и под всевозможными углами, которые со временем покрывались мхом, ржавчиной и навсегда скрывались под вездесущей травой. И только неравномерный покров травы и молодых деревьев некоторое время указывал место его упокоения. Настороженная тишина, изредка прерываемая необычными звуками, окутывала это место.

Огромное очищенное от леса место у большой реки, с обеих сторон которой находились высокие шпили необычных, не природного происхождения строений постепенно сравнивалось и скрывалось в наступающей зелени. Природа забирала обратно отвоеванные когдато у нее пространства. Место обитания до этого живущих здесь людей постепенно занимали другие существа, но которые знали, что здесь есть кто-то еще, более сильный и могущественный, кто смог устранить человека. Этот более сильный противник человека пытается искоренить само воспоминание о людях, память о которых еще держалась в памяти новых обитателей руин. В мозгах животных, для которых эти места были непривычны, но ко всему со временем привыкаешь, память о людях почемуто до конца никак не выветривалась…

…пара настороженных глаз с окраины леса внимательно осматривала почти полностью скрытые разросшимися кустарниками, молодыми березами и елями крайние полуобвалившиеся одноэтажные дома пригорода. Лес со всех сторон неотступно подступал к былым жилищам человека. Вначале он занял открытые пространства, затем стал просачиваться сквозь бреши в крошившемся асфальте и вплотную приблизился к строениям, начав прокладывать путь в трескавшихся от времени, от воздействия воды бетонных каркасных основаниях домов в виде вездесущей и неприхотливой травы. Когда она укрепилась и скрыла все сплошным бурьяном, то следом потянулись тонкие стволы деревьев, которые разрастаясь, крошили, рвали на все большие части сами дома, расчленяя и ослабляя их основание. Никем не контролируемые и не очищаемые от этого нашествия пустынные улицы города являлись последней чертой, за которой начинались владения, территория пришедшего из космоса около полувека назад внеземного ужаса, поглотившего всю цивилизацию.