сhuch - Пино Кобато. Alma mater

– Мамочка, – Пино втягивает носом воздух, – я так тебя люблю.

– Учуял, проказник, – довольно улыбается мама, – специально для тебя бегала в одно место, тебе знать необязательно куда именно, там у меня дрон знакомый, между прочим симпатизирует ГИИА, так вот он и показал, где геномов детерминированных хранят. Я и отрезала несколько кусочков для моего любимого сыночка. В чистом виде этих геномов потреблять нельзя, мой дрон по большому секрету сказал, что Академия забраковала целую партию, им какая-то экспериментальная хромосома была привита, которая заблокировала информационную… поэтому я поджарила… как ты любишь… без масла.

Пино облизнулся и ждет, когда мама положит этот аппетитный кусочек мяса на синтетическую тарелку, на которой в подражание старине напечатана батальная сцена, где смешные существа, отдаленно напоминающие геномов, одетые в броню как допотопные андроиды, дерутся на железных палочках. В детстве Пино любил рассматривать эти картинки, благо, что в те времена у них в доме был целый сервиз, и мама не так расторопно готовила; бывало сидит Пино на кухне, перебирает тарелочки, вдыхает аромат синтетического мяса и фантазирует: попади он в те времена он бы всех этих с позволения сказать горе-воинов за считанные секунды убил, а потом бы с аппетитом сожрал… с потрохами и оружием. Хотя мама говорила, что раньше люди не ели людей, а убивали и закапывали в землю, что Пино хоть и Хищник, но все же что-то от человека в нем должно остаться, поэтому пусть он зарубит себе на своем маленьком очаровательном хвостике, что пожирать себе подобных существ нельзя… по крайней мере в сыром виде. Всяких там клонов – пожалуйста, даже если Пино сожрет Хайдеггера с его сворой – мама будет не против, но Хищника – никогда, особенно если он – девочка. Пино тогда еще ничего не знал про альфа-ген и с горечью сказал, что девочки в его классе намного сильнее мальчиков, что только Кант может их всех победить, да и то потому, что ему привили ген дракона, а драконы, как известно, андрогины.

– Мальвина к тебе заходила, – растеряно говорит мама, поставив тарелку с аппетитным кусочком мяса перед Пино, – она хорошая девочка, почему ты избегаешь ее?

– Потому что она сожрет меня, когда нас Хозяева стравят.

– Ты думаешь?

– Она открытым текстом сказала.

– И ты поверил?

– Кроме того мы не можем иметь потомство.

– Жалко, по крайней мере я была бы спокойна за твое будущее. – Мама помолчала и добавила с горечью, – если она тебя сожрет, я убью ее.

– Едва ли… Хозяин не позволит.

Мама сверкнула фоторецепторами и демонстративно отвернулась. Пино стало не по себе, он вяло покусывал мясо, чувствуя во рту сладковатый вкус, а затем отодвинул тарелку и ждет, когда мамина программа человечности, которую она скачала с какого-то стороннего ресурса (который впоследствии прикрыла Академия), даст сбой или что-то в этом роде.

Ждать пришлось долго. Мама делала вид, что Пино ее расстроил, поэтому убирать посуду и наводить порядок в доме она не намерена, пока ее любимый сынок не извинится. Пино хотел извиниться, но по опыту знал, что признание своей неправоты включит Педагогический протокол, закаченный в маму Гекатой, который заставит маму ежеминутно читать ему нотации, доказывать до хрипоты в синтезаторе речи, что Хищник всегда прав, потому что защищает Хозяина, что неправота – это слабость, что неправы априори геномы, которых не успели детерминировать. Иногда Пино спорил с мамой, но она грозилась донести Хайдеггеру на недостойное поведение сына, и Пино вынужден был перезагружать маму, незаконно пользуясь правами администратора, которые выменял у домашнего ИИ на спорные с точки зрения Академии драйвера. Геката, если бы захотела, всегда могла обнаружить следы маминого взлома, но вероятно она не считала Пино достойным Хищником и закрывала глаза на его проделки. Однако сейчас, Пино вдруг остро почувствовал, Геката ждет повода, чтобы показательно наказать Пино за все… И он молчал, слушая как поскрипывают мамины механизмы, когда она украдкой вытирала салфеткой свои фоторецепторы.

Потом Пино учуял запах Мальвины и вспомнил, что сегодня выпускной, что возможно будет показательная бойня, и если у Пино есть маломальский шанс победить, то только если мама пожелает ему удачи. Пино обнял маму и прошептал:

– Если я погибну, убей их всех, мама.

Мама вздрогнула и отстранилась:

– Когда-нибудь это случится, но не в этот раз.

Пино вздохнул с облегчением, чувствуя, как от веселой ярости, заполняющей его, начинают подергиваться кончики пальцев и немеют рецессивные клыки. Мама вздохнула, погладила Пино по щеке своей синтетической ладонью и принялась убирать со стола. Пино вскочил и уверенной походкой направился к выходу, намереваясь перехватить Мальвину при подходе к их дому, чтобы она не встретилась с мамой и не наговорила ей какой-нибудь сентиментальной чепухи.