Ллойд Морган - Битый снег

–Копии рекомендательных писем вы сможете получить вместе с дипломом о полученном образовании завтра, в десять часов утра. Оригиналы рекомендаций мы вывесим на доске почета. Всё, можете быть свободны.

Декан села на свое место и углубилась в какие-то другие бумаги, всем видом показывая Лему, что его присутствие здесь уже не уместно.

Лем, на негнущихся ногах, покинул приемную декана.

Сегодня у отца был выходной и он тратил его на мелкий бытовой ремонт: устранение тех неполадок, которые всегда есть в каждом доме: то разболтавшаяся дверная ручка, то не закрывающаяся форточка, то еще что-то.

– Лем? Ты чего так рано? Заболел? – спросил Станислав, услышав, как закрылась входная дверь и его сын с ним поздоровался.

– Ты не поверишь, – Лем устало рухнул в кресло. – Моя жизнь за последние сутки такие кренделя выписала – уму непостижимо.

– Что стряслось? – Станислав отложил в сторону отвертку и присел в соседнее кресло.

– С Розой расстались.

– Да? Из-за чего?

– Она держала меня за бесплатного клоуна. Как брелок для ключей, блин, – устало проговорил Лем. Увидев заинтересованный взгляд отца, он продолжил: – Помнишь, я говорил, что хотел снять квартиру и пожить с ней? Так вот она и сказала, что так – не пойдет. И что вообще у нас нет никаких «отношений». И что они ей, собственно, не нужны.

– Вот так вот!

– Именно. Но, при этом, ей крайне нравится то, как я вокруг нее суечусь и из кожи вон лезу, чтобы её развлечь. Но отношения ей не нужны.

–Г лупость какая-то, – покачал головой отец Лема. – Правильно сделал, что расстался с ней. А то возни много, а толку – нет. Я-то думал, она нормальная, а она даже… слов нету.

– Да, согласен, – кивнул Лем. – Да это ладно, черт с ней. Круче другое – я университет закончил.

На минуту в комнате повисла пауза. Первым ее нарушил Станислав:

– Тебя отчислили? – недоверчиво спросил он. – За прогулы из-за работы?

– Нет, – ответил Лем. – Именно закончил. Завтра утром мне дадут диплом о получении образования.

– Но как? Почему?

Лем пересказал отцу историю про рекомендательные письма. Станислав пришел в небывалое воодушевление: он бегал по комнате, всплескивал руками и периодически выкрикивал что-то в духе «Ну надо же!» и «Мать – не поверит». Он был очень горд своим сыном – далеко не каждый мог похвастаться таким достижением. Причем без жульничества и взяток.

А его сын – смог. Отличный повод для гордости.

В тот же вечер родители Лема устроили пир горой: были приглашены друзья семьи, друзья Лема, какие-то родственники… Шумный вечер продолжался до глубокой ночи. Все радовались и неверяще качали головами, поздравляли парня и его родителей.

Когда все ушли, отец Лема спросил у него:

– Что ты планируешь делать дальше?

– Не знаю, – ответил Лем. – Подумать надо.

– Ты знаешь, что место на заводе тебе обеспечено. Особенно с такими-то рекомендациями!

– Да, я помню, пап, – кивнул Лем.

– Правда, они не ждут тебя так скоро, но все-таки вакансия есть. Просто один человек весной уходит на пенсию…

– Мне… мне нужно подумать пару дней, пожалуй. Утрясти кое-какие свои дела. Уж больно все внезапно произошло.

Довольно странное ощущение – прийти в университет и… не пойти на учебу. Идти прямо в кабинет декана, получить там диплом об образовании, до которого оставалось еще семь месяцев обучения. Слушать речи, в которых нахваливают тебя за что-то, держать в руках пачку рекомендательных писем… Все это было странно и непривычно для Лема.

На этой маленькой церемонии присутствовал: декан, ректор университета и куратор учебной группы Лема – никого больше решили не приглашать. Всё прошло тихо, но торжественно. Лем пообещал присутствовать на выпускном вечере своей группы – сказать что-то разумное, доброе, вечное.

А потом он ушел.

Шел через пустые коридоры и прислушивался к негромким монотонным голосам преподавателей за закрытыми дверями, видел удивленно смотрящих на него сокурсников.

Лем оказался на улице. В руке он держал толстую папку, в которой лежали копии рекомендательных писем и диплом об образовании. Дул пронзительный ветер, с крыш слетала тяжелая холодная капель. Люди спешили куда-то по своим делам: кто-то на работу, кто-то – наоборот, с работы. Некоторые вели своих детей в школу – во вторую смену, к нулевому уроку. Мимо пробежал голодранец с тяжелой сумкой, полной газет («Новые подробности гибели Константина! Новые подробности расследования обстоятельств смерти брата императора! Готовится ли Империя к войне?»), навстречу ему шли два стража порядка («Слыхал, ночью сегодня снова ломбард вскрыть пытались? Балбесы. Хозяин там еще с прошлого раза ловушек понаставил – там всех воров в колбасный фарш покрошило…»). Мимо Лема прошел почтальон, что-то бубнивший себе под нос о «голодранцах, ворующих у него хлеб». Никому не было ни до кого дела, все были заняты собой. Этакие вечно куда-то спешащие муравьи.