Евгений Малякин - Скорость тьмы

Кирби внутренне сам поразился своему параноидальному предположению. «Что-то я совсем разошелся, – внутренне остановил он сам себя. – Надо бы послушать Джеймса, иначе зачем бы я сюда приволок свой зад?».

Стенли активно пыхнул сигарой и решил брать быка за рога: все-таки его собеседником был советник-помощник президента США по секретным стратегическим разработкам Джеймс Ковальски, который всегда очень много знал.

– Дружище, – продолжил Кирби – пришло время выложить карты на стол, тем более, мы с вами сидим в одной лодке, и чтобы она не пошла ко дну вместе со всем человечеством, мне надо знать – кто, где и что сделал, чтобы случилось то, что случилось.

Ковальски медленно поднялся из кресла и, подойдя к широкому окну, посмотрел вниз на Манхэттен. Там, далеко внизу, кишел обычный для этого места муравейник. « Будто бы все идет своим чередом и внешне даже и не скажешь, какая беда свалилась на этот великий город, на страну… Да и на весь мир, пожалуй », – промелькнуло у него в голове.

– Вы питаете иллюзии, Стенли, – после долгого красноречивого молчания произнес Ковальски. – Неужели вы думаете, что мы смогли бы от вас скрыть прорыв в таком важнейшем направлении, как бессмертие? Концепция вами названного то ли ученого, то ли шарлатана Обри ди Грея, та самая известная нам с вами SENS – стратегия достижения инженерными методами пренебрежимого старения – так и не подтверждена практикой до сих пор, насколько я могу судить… Все другие мировые геронтологи то жалуются на нехватку средств, то идут мимо цели, и никто еще не достиг реального результата, который можно было бы обсуждать… И потом, ладно, не умирают старики, но почему застыли в развитии младенцы? Это какое-то… весьма, я бы сказал, неправильное бессмертие. Ублюдочное, что ли…

Джеймс Ковальски откашлялся и помахал рукой, отгоняя от себя дым. Он бросил курить лет двадцать назад и едва переносил пассивное курение.

Кибри сломал сигару и, несмотря на свою грузность, довольно ловко выскочил из кресла. Он тоже подошел к окну и задумчиво уставился вдаль. « Черт его поймет, этого Ковальски, – думал Стенли. – Какой смысл им сейчас от меня, от ЦРУ что-то скрывать? Ведь кризис, если он усилится, похоронит всех, какие уж тут тайны? »

– Хорошо, – медленно произнес он. – То есть, вы хотите сказать, что это и впрямь инопланетные штучки? Игры Бога?

– Трудно судить, я осведомлен не больше вашего, как и господин президент, – ответил Ковальски. – Впрочем, советую прокачать вопрос по другим каналам, вдруг мы с вами оба чего-то не знаем?

Мужчины расстались, условившись держать друг друга в курсе, если по интересующей их теме обнаружится что-то важное.

…Кирби так и поступил, как советовал ему собеседник. В ближайшие пару дней он изучил все доступные ему источники – а доступно ему было многое – по новейшим научным разработкам в области изучения биологии человека, биооружия, новейших исследований по антропологии.

Аналитик не прошел мимо проблем старения-омоложения клетки, теоретических работ ученых по обоснованию возможности достижения бессмертия и проч. Он встретился с рядом научных светил и курирующих их работу сотрудников спецслужб.

И… нигде не увидел и намека на то, что проблема биологического старения человека была решена хотя бы наполовину. Уже спустя неделю Стенли убедился, что опасения руководства России насчет злокозненности американского руководства были беспочвенными.

Для очистки совести Кирби даже изучил вопрос контактов с внеземными цивилизациями, прочел скрепя сердце некие особо секретные отчеты уфологической комиссии, но не нашел никаких намеков на состоявшийся контакт руководства США или иной страны с «зелеными человечками». Ни в прошлом, ни в текущее время.

В итоге всех усилий у аналитика сложилось стойкое впечатление, что проблема возникла из ниоткуда, что это в буквальном смысле «резко тормознул Господь», и невозможно рационально объяснить мотивы его поступка, как и мотивы изначального зарождения жизни именно на маленькой захолустной планете Земля из Солнечной системы, периферийной даже в собственной Галактике…

Теперь предстояло передать всего два слова – «ничего нет» – российским господам-заказчикам. Стенли подумал, что в преддверии конца света нечего заморачиваться какой-то особой конспирацией и вышел прямо на резидента ГРУ в российском посольстве в Вашингтоне.

Их встреча состоялась возле мемориала Линкольна прямо средь бела дня под моросящим то ли дождиком, то ли мелким снежком и была очень недолгой.