Maxime - Ключник

– Вот как, значит. Покупатель.

«Я для неё всего лишь покупатель», – я напрягся.

– Да… – она, похоже растерялась не меньше моего. – Ты не обижайся, пожалуйста. Мне очень понравилось с тобой. Ты красивый, умный…

– И много у тебя покупателей? – раздражённо перебил я её.

Она смутилась, прежде чем ответить:

– Это коммерческая тайна, – и замолчала.

– Понятно, – я думал о том, что у Анжелы, возможно, десятки таких горе-покупателей, как я, которые трахают её в жопу и в рот от зарплаты до зарплаты за пачку дерьма с бойким названием «Virеx».

– Знаешь, как это называется? – не выдержал я.

– Я знаю, о чём ты подумал. Но это всего лишь игра, не принимай близко к сердцу, – Анжела, кажется, обиделась. Её голос поднялся на октаву, стал тоньше. – Ты можешь думать всё, что тебе захочется. Суть от этого не поменяется. Моё сердце принадлежит одному человеку, а тело каждому, – теперь она жёстко чеканила слова, словно мстя мне. – И мой парень хочет, чтобы я себя так вела. Может быть, я сама этого хочу. Я не знаю. Может быть, завтра всё поменяется, и мы найдём другое развлечение. А пока что для кого-то я буду шлюхой, а для кого-то единственной на свете.

– Анжела, прости, пожалуйста. Я не хотел тебя обидеть, давай… – но я не успел договорить, она кинула трубку. Думаю, она расплакалась, последние слова были произнесены невероятно высоко.

Так я понял, что затронул больную тему, и про себя решил больше никогда не поднимать её.

«Да пускай играют в свои игры, как хотят, – думал я. – Их правила – они их установили, они же их и отменят, если захотят».

Но задница Анжелы не выходила у меня из головы. Круглая, пышная, два огромных арбуза – сочных, звонких, становящихся нежными и покладистыми, стоит их только разогреть, размять. Груди такие же тяжёлые, выпирающие, как полужопия. Нежный натренированный ротик, красивый упругий анус. У меня никогда не было таких девушек, как Анжела. Их вообще было всего две до Анжелы, и обе не то, чтобы в моём вкусе. Просто так сложилось. Ты выбираешь, но и тебя выбирают. С Анжелой я впервые взял в магазине то, что хотел, а не то, на что хватило денег и совести.

Деньги. Круг замкнулся. Анжела предлагала секс в обмен на деньги, только в игровой форме. Две коробки «Вирекса», как бельмо на глазу, маячили в углу секции.

«Витамины за сто баксов», – грустно думал я, разглядывая цветастые упаковки.

Впрочем, крайняя правая упаковка, как трофей, напоминала мне о самой шикарной заднице, опрокинутой в моём кресле, заднице, которую я оттрахал по-королевски не ранее как в воскресенье.

Я заулыбался, вновь испытав возбуждение, переживая каждую секунду воскресного анального траха. Про себя я уже взвешивал сексс Анжелой против очередной коробки с дерьмом.

«Если бы Анжела была проституткой и её услуги стоили 50 баксов, согласился бы я на секс с ней?» – этот вопрос постепенно ломал меня, толкая на установление товарно-денежных отношений с большой девочкой.

Я решил трахаться с Анжелой по воскресеньям. Чтобы не тратить больше двух сотен в месяц. Так я надеялся избавиться от зависимости к ней. Кроме того, неделя воздержания заряжала меня на два-три выстрела, которые я надеялся использовать с пользой во время наших встреч.

В следующий раз я попросил Анжелу прийти в юбке и чулочках, и моя просьба была охотно удовлетворена. Не знаю, кто больше обрадовался продолжению банкета, я или она.

– Я думала, ты всё, – Анжела нежно целует меня в засос.

Я только что плотно закрыл за ней дверь, а её опытная рука уже скользит по бугрящейся ширинке, ищет бегунок.

Мы сразу переходим к делу. Товар-деньги, деньги-товар. Анжела прячет денежку, вручает очередную пачку «Вирекса» и спускается на нижнюю палубу. Я усаживаюсь поудобнее на диван, развалив яйца и ноги. Пока она делает минет, подтягиваю флисовую юбку, изучая шикарную бледную задницу, пышные ножки в чулочках с кружевными резинками. Разворачиваю дойку боком, прощупываю пружину под белыми стрингами. Неожиданно приходит интересная мысль:

– Садись мне на лицо.

Анжела неуверенно поднимается, вытирает рот рукавом кофточки, смотрит на меня озадаченно. Опять эта странная блядская улыбочка. Наконец, осторожно, чтобы не упасть, перекидывает через меня ногу и медленно опускается попой на лицо. Юбка куполом накрывает предстоящее безобразие.

Жопина Ким Кардашьян раздавит меня к чертям собачьим! Я задохнусь, удавлюсь, бездыханное тело одинокого молодого самца обкончается в предсмертной агонии!