Maxime - Ключник

В попу? Я не ослышался?

– А тебе больно не будет?

– Там у меня в сумочке смазка, – она выворачивает раскрасневшееся лицо из кресла.

– Совершенно случайно завалялась, – хитро улыбаюсь в ответ.

Она начинает ржать, и всё время, пока я аккуратно смазываю воронку сфинктера под крестцом желатиновым холодком, она ёрзает и хихикает.

– А твой парень не обидится, если узнает, чем мы тут занимаемся?

Она стеснительно отводит глаза.

– Нет, в попу он не ревнует.

– Понятно, – ни черта мне не понятно! Какой-то дебил заковал Анжелу в рабские кандалы, лишив её возможности трахаться по-человечески. И он ещё не ревнует. Чувствую себя полным идиотом.

– Я могу тебе помочь? Он тебя принуждает? – мой член снова залит сталью и смотрит прямо в сморщенное яблочко мишени.

– Нет, это у нас игра такая, – ей неприятно говорить. Ответы звучат скомкано, натянуто. – Мне можно с другими только в попу и ртом.

– Понятно, – я, наверное, слишком задумчив и слишком понятлив. Замер над ней в недоумении.

Анжела выгибает спину, облокачиваясь в кресле. Опять выворачивает шею, наши глаза встречаются. Она неловко пытается приободрить меня улыбкой:

– Не волнуйся. Мне в попу тоже нравится. Ты только не спеши в начале.

– Понятно, – киваю, вздыхая.

Медленно вгоняю кончик члена в воронку. Она засасывает меня постепенно, весь ствол, плотно обхватывая резиновым кольцом. Твёрдый, как полено, член в презервативе, гладкий и скользкий, легко входит в мягкую подушку огромных ягодиц, лобок приземляется в долинке над копчиком, яйца шлёпаются в зашитую пружиной вагину.

– А-а-а, – Анжела издаёт томный стон удовольствия, выгибая, как лебедь, шею. Вытягивает руку назад, царапает мне бедро маникюром, пришлёпывая, показывая, что нужно продолжать.

Я не спеша разгоняюсь, трахая её в тугую попу, которая дрожит, как кисель, подо мной. Каждый удар посылает волны по сочному телу Анжелы. Она стонет, как ненормальная. Кто-то приучил её изображать удовольствие от анального секса. А может она действительно кайфует? Во всяком случае её зад стал мягким, как тесто. Я ничего не чувствую, только удары бёдер, лобка, шлёпающие в молочное тело, разлившееся подо мной. И горящий фитиль где-то на конце поршня, разгорающийся раз за разом, который я вгоняю с сумасшедшей скоростью. Думаю, Анжела уже тоже ничего не чувствует. Она расслабилась и окончательно отдалась отбойному молотку.

Я взрываюсь неожиданно для неё, для себя, фитиль выгорает, пульсирующая неконтролируемая волна оргазма заставляет меня прижаться изо всех сил к затраханному белому аэродрому, закачать в него все соки, собранные по капле в плотных пухлых яйцах.

Когда Анжела ушла, я вышел на балкон подышать свежим воздухом и долго провожал отсутствующим взглядом людей, гуляющих по улице, переваривая случившееся.

Мысли о добровольном рабстве Анжелы не выходили из головы. По телефону я попытался выяснить обстоятельства заточения. Ответы большой девочки оставили ещё больше вопросов. Анжела смущалась и сводила всё в шутку. Но постепенно картинка прояснялась. Весь день она ходит с замком, вдетым в клитор, замок размыкает также пружину, которая стягивает влагалище, как молния на сумке. Множественный пирсинг во внешних губах похож на дырочки в обуви, не вызывает неприятных ощущений или побочных эффектов. Хозяин Анжелы снимает кандалы только на ночь. Рабыне разрешено трахаться на стороне в течение дня, это даже приветствуется. Но контакты могут быть только в попу и рот, чтобы Саба – так Анжела назвала свою роль в отношениях – случайно не испытала удовольствия или не залетела. Таким образом Рабыня выражает преданность и любовь к Хозяину.

– Тебе нравятся такие отношения? – спросил я под конец телефонного разговора.

– Да, – не задумываясь, ответила она.

– Понятно, – я помолчал. – Может, сходим в кино?

Она зашебуршала чем-то, трубка противно захрипела, Анжела долго меняла положение, прежде чем ответить:

– Мне нельзя ходить на свидания. Извини, – она вздохнула.

– Тогда… приходи ко мне в гости, – с момента воскресной встречи прошло три дня, и я снова горел желанием поскорее воткнуть член в сладкую булочку.

– И в гости тоже.

От удивления у меня отвисла челюсть.

– А в прошлый раз тогда что было?

– Продажа.

– Продажа? Сексом, значит, можно заниматься только во время продажи? – от новых подробностей голова шла кругом.

– Да. Если покупатель захочет.