Сергей Павлов - Лунная радуга (сборник)

У выхода, как это и должно было быть, меня уже никто не ждал. Я подошел к обочине шоссе и стал высматривать такси. Меня окликнули сзади – голос похож на голос Ирены. Оглянувшись, я увидел, что это не Ирена. Незнакомая девушка сунула мне в руки бумажный листок и молча удалилась. У нее были длинные, но вовсе не худые ноги.

Я взглянул на листок. Записка: «Новая, 77, квартира 9. Ирена». Подкатило свободное такси.

Я сел на заднее сиденье, сказал: «Поехали прямо». Разорвал записку на мелкие кусочки, снял трубку радиотелефона и набрал номер.

– Слушаю, – ответила трубка мужским баритоном.

– Это институт архитектуры?

– Да, это институт архитектуры.

– Мне нужен отдел экспериментального строительства.

– Телефон, номер которого вы набрали, как раз находится в этом отделе, – терпеливо пояснил баритон.

– Простите, я не был в этом уверен. Мне нужен один ваш сотрудник…

– Нам просто повезло, что вам не понадобились сразу все, – иронически заметил баритон.

– Успокойтесь, – ответил я, – вам это и не угрожало. Мне нужна Ружена Ковальская.

– Ружена?..

– Да.

Пауза затянулась. Было слышно, как в трубку дышит человек.

– Сейчас, – сказал баритон. И – обращаясь уже не ко мне: – Тебя тут спрашивают.

– Слушаю, – сказал приятный женский голос.

Я почему-то растерялся. На секунду, не более. Наверное, было в этом голосе что-то такое, отчего я растерялся, но что именно – я не мог уловить.

– Ружена Ковальская у телефона.

– Здравствуйте, Ружена… Мне нужно с вами поговорить. Но не по телефону, а… как-то иначе.

– Кто вы?

Я назвал себя. Пауза. И наконец, как эхо, ответное:

– Соболев…

Это было произнесено без восклицания и так тихо, что я почти не услышал окончания своей фамилии. И вдруг:

– Игорь Соболев?

Голос разительно изменился. Это было так, словно неподвижно сидевшая птица вдруг встрепенулась. Теперь я понял, отчего растерялся вначале: в интонациях голоса меня поразило неестественное, глубокое, как океанская бездна, спокойствие.

– Да, он самый. Я хотел бы встретиться с вами.

– Я сейчас… быстро… – Голос стал порывистым и торопливо-ломким. – Я через несколько минут… Но где?

– Где вам будет удобно.

– Я не знаю, где вы есть!.. Вы далеко от приморского парка?

– Не имею понятия… Впрочем, в моем распоряжении машина, я найду.

– Ждите меня у фонтана Жемчужная раковина.

– Хорошо. До встречи…

Фонтан «Жемчужница» венчал широкую каменную лестницу, ведущую на набережную и дальше, прямо к воде.

Отсюда открывался великолепный вид на залив, усеянный белыми парусами яхт. Я смотрел в зеленоватый морской простор и думал, что она вот так же стояла на верхней ступеньке, глядя на море с тяжелым предчувствием, упрямо ждала. И не дождалась…

Фонтан бездействовал. В чуть приоткрытых мраморных створках «Жемчужницы» тускло мерцал металлический шар. Пасти четырех дельфинов, откуда когда-то били упругие, твердые струи воды, покрыты ржавым налетом. Я гладил дельфинью лобастую голову, пытаясь составить в уме удобные фразы из обтекаемых слов. Фразы не складывались, слова расползались, как этот ржавый налет, и нарастала смутная уверенность, что любые слова утешения здесь ни к чему и что вообще я приехал сюда не для этого. А для чего – никто не мог бы ответить, даже я сам и даже самому себе. Просто я должен был приехать сюда, увидеть ее, о чем-то поговорить. О бездна, если бы я знал, для чего и о чем!..

От фонтана веером уходили в глубину парка аллеи. Там над кронами деревьев возвышались башни строительных кранов и новые здания, сверкающие огромными проемами стекла. Строгое изящество архитектурных линий, устремленность ввысь. И было в них что-то от готики старинных польских костелов. Плоды архитектурного эксперимента… Плоды, которые, возможно, помогала вырастить Ружена. И мне вдруг пришло в голову, что эти странные здания и безлюдье старого парка как-то связаны с тем обстоятельством, что она назначила встречу именно здесь; и я уже видел в своем воображении бледную строгую даму в длинных и черных одеждах, вуаль на лице, в мраморно-белой руке янтарные четки… Стоп! А эти дельфины, лестница к морю, вид на залив? Ну вот, а ты – «вуаль, янтарные четки»… Наваждение рассеивалось. Я ведь заранее знал, что эта встреча потребует известного нервного напряжения, и не то чтоб я струсил, но в последний момент мне стало чуточку не по себе, вот и все. Это пройдет.

Из боковой аллеи торопливо вышла молодая, элегантно и просто одетая женщина. Глянцевито-черная плащ-куртка, закрытый ворот летнего свитера, маленькая сумка – ремень через плечо…