Егор Фомин - Лестинца

Рэнгар успел удивиться и умер. Тут же гневно взревела толпа, обступая гостей, а Ланс как был, в повязке, так и прыгнул к своим спутникам, и замер, красноречиво покачивая окровавленным копьем перед носом самых ретивых.

— Назад! — раздался в тот же миг окрик.

— Назад! — вышел в круг Тирмен, пытаясь остановить и успокоить своих людей, — Спокойно! Они — гости! Всем шаг назад!

— Отдай их нам, Тирмен! — тяжело проговорил дюжий бородач, — я их кишки на кулак намотаю и…

— Назад! — свирепо перекрыл могучим криком Тирмен начавшиеся пререкания, — жизнь гостя священна! Кроме того, он победил в честном поединке! Ты думаешь это не так?!

Бородач неопределенно качнул головой. Тирмен удовлетворенно кивнул головой, потом поглядел на готового ко всему Ланса и, заметив, что тот словно не замечает, что глаза все еще завязаны, спросил:

— Или, если ты недоволен, выйди против него, один на один! Ну как?!

Бородач прорычал что-то недовольное, но попятился и отступил назад.

— Ну, ребята, что же вы, — укоризненно покачал головой Тирмен, обращаясь к гостям, — мы же к вам по-доброму, со всей душой.

— Ага, — в полголоса подхватил Итернир, — меня окружали милые, добрые, симпатичные люди… медленно сжимая кольцо.

— В общем, ваш парень… — Тирмен осекся, посмотрев еще раз на Ланса, — конечно победил, но, сами понимаете… в общем, вам придется покинуть этот кров.

— Да ясно все, — лихо ответил Итернир, — дело-то житейское, мы пойдем, в общем. Не поминайте лихом и все такое.

Потом он повернулся к спутникам и добавил вполголоса:

— Главное — перекусить успели.

— Если пойдете на нижних землях вниз по реке от города, напутствовал их Тирмен, — то там будут козопасы в холмах. Тоже отчаянные ребята. Попытайте счастья у них.

— Ладно, — попрощался Итернир, — не поминайте словом недобрым, не держите на нас зла, спасибо за все.

Поблагодарили хозяев и Крын с Риггом от порога.

— Как ты ловко того парня замочил, — восхитился Лансом Итернир, когда они чуть отошли от гостеприимного замка, — как это ты вслепую-то?

— Надо слушать ветер, — проронил тот.

— А-а, — удовлетворенно протянул Итернир, — тогда все понятно! Раз ветер, тогда конечно, и даже что пожалуй.

После чего пихнул локтем улыбнувшегося Ригга и подмигнул:

— Понял? Мотай на ус! Кстати, куда теперь? — спросил он у всех сразу.

— Думаю, дальше бы надо, — прямо сказал Ригг.

— Другие предложения будут? — осведомился Итернир у остальных, — а то вроде бы как уж закатная пора.

Но даже принц промолчал.

— Ну, дальше, так дальше.

Дальше Лестницы действительно не было. Она обрывалась, уходя из-под ног отвесным утесом, в бездну. Покрытая крупными трещинами грудь утеса тянулась вниз шагов на три сотни и обрывалась. Земля лежала внизу огромным ковром, бескрайним с темной зеленью лесов и светло-зелеными лугами. Крохотными равно ничтожными казались отсюда и лачуги деревень и дворцы городов. А у горизонта опускалось в облака солнце, окрашивая высокое небо в розовый цвет. Небо здесь было просторным и огромным. Оно было всюду. Казалось, спутники висят на скальной плите посреди неба. От высоты захватывало дух, и кружилась голова. И добавляло ощущения нереальности то, что спустя пару сотен шагов впереди лестница продолжалась! Молочно-белые ступени от небольшой узкой площадки, висящей в воздухе, поднимались вверх и терялись в высоте.

— Колдовство! — восхищенно проговорил Итернир.

— Мара, — сказал Ригг.

— Эта… ух, ты… — пробормотал Крын.

— Наваждение… — убежденно заключил Кан-Тун.

Ланс, казалось, был потрясен менее всех. Уже сейчас он с выражением полного безразличия ковырял носком сапога край скалы.

— И все же, — сказал принц, когда потрясение чуть отпустило, все остальные были правы, — Лестницы дальше нет.

— Как же ж нет? — суетливо и безнадежно заспорил Ригг, — как же ж нет?! Когда вон же она! Разве ты не видишь?

— Видеть-то ее и я вижу, — вздохнул Итернир, — да как же нам на ту-то сторону добраться, ты, часом в птицу оборачиваться не умеешь?

— Нет! — отчаянно ответил Ригг, — но те же жрецы… они же смогли!

— Сам понимаешь… — развел руками Итернир и последовал примеру Ланса, который давно уже сидел на земле, смотря на уходящую вверх ослепительно-белую Лестницу, — жрецы…

— Может быть, — предположил Кан-Тун, — стоит помолиться богам? Может они ждут этого. Надо, наверное, просто покориться воле их у этого последнего, наверное, порога и они примут нас.