Эрнест Зариньш - Когито Нон Эрго

Скрашивала эту картинку почерневшая кровля старого амбара, который виднелся вдали. Крыша его напоминала чёрную пасть старого, застывшего в предсмертном крике животного. Кругляши камней в основании амбара напоминали чешую этого странного животного.

Казалось абсолютно логичным продолжением то, что с неба начал лить холодный, неприятный дождь. Я натянул капюшон на голову, и остановился на обочине, в надежде, что хоть какой-нибудь дачник подберёт меня и добросит автостопом до точки моего назначения. Порывшись в карманах, я нашёл помятую, завалявшуюся там с лучших времён купюру, которой я в случае чего расплачусь с шофёром.

Когда по шоссе начали один за другим пролетать автомобили, освещая трассу светом своих галогенных фар, я немного успокоился, однако, как выяснилось потом зря.

Видимо этот участок трассы не вдохновлял усталых, возвращающихся с работы, людей на альтруистические поступки. Машины проезжали мимо одна за одной, а я только успевал поднимать руки в исступлении.

Когда прошло уже минут двадцать, а я успел окончательно промёрзнуть, уже представляя себя этаким замороженным мамонтом, остановилась тёмно-зелёная лада, из-за тонированных стёкол которой показалась обросшая щетиной физия шофёра.

– Эй, иди сюда, чего скучаешь? – обратился он ко мне с характерным южным говорком.

– Я бы с удовольствием сейчас у себя дома поскучал, но пока никто не соглашается туда меня подвезти- пританцовывая от холода откликнулся я.

– А деньги у тебя есть? – ухмыльнулся южанин. И потом, как-то смягчившись махнул своей здоровой лапой, приглашая меня забираться на заднее сидение его драндулета.

Когда я залез в салон, то почувствовал бьющий в нос запах одеколона, причём не из самых приятных. Зато в душном и тесном салоне было не холодно.

Шофёр начал сразу деловито что-то насвистывать, роясь в бардачке, и, казалось, совсем не обратил внимание на купюру, робко протянутую ему.

Я обратил внимание на недешёвую автомагнитолу, которая смотрелась в салоне лады, довольно потрёпанной и местами побитой, довольно комично.

Ну, по крайней мере я наконец доберусь до места из моих снов, подумал я.

А в это время по ушам неприятно резанула музыка. Какая-то глухая, с басс-барабанами, приглушёнными нотками, и наоборот, нотами, которые «взрезали» пространство, словно лезвия электропилы.

Я попытался не думать про эти неприятные моменты, прикрыл уши капюшоном, и уткнулся в окно. Но вскоре меня стал сильно нервировать звук из деки, поэтому я попросил водителя уменьшить звук, и он согласился.

Где-то посередине дороги, меня удивил резкий звук, который явно выбивался из общего потока. И тут я опять погрузился в сон.

Это произошло абсолютно неожиданно для меня. Словно засосало в тёмную воронку, в конце конечно, как и в обычных видениях появился свет.

Я сразу вспомнил то самое ощущение, которое испытал в особняке.

Тот же самый свет голубовато-фиолетовый, он медленно обволакивал меня, потом наступила тишина.

Я оказался в лесу, рядом лежали вырванные с корнем деревья. Небольшие сосны раскачивали свои ветви на ветру.

Под ногами хлюпала грязь. Я прошёл немного вперёд, услышал звуки проезжающих автомобилей, увидел красные ребра связной вышки. Такие обычно располагаются рядом с аэропортами. Потом я увидел небольшой холм, что-то абсолютно неосязаемое повело меня туда, словно вытолкнуло с тропинки.

Посередине разросшегося ольшаника стояла пара. Мужчина в плащ-палатке обнимал женщину, словно это было их последнее свидание. Она молчала, из глаз текли слезы, он стал отступать назад, а она положила руку ему на плечо.

Потом резко обернулась и я увидел ручеёк слез, который тек по её лицу.

Черты лица были утончёнными и нежными, руки безвольно протянулись вдоль туловища, глаза были растерянными, шея, закутанная в тёплую серую шаль, немного опустилась.

Когда девушка покинула опушку, мужчина устало смахнул скупую слезу, и двинулся в сторону соседнего пригорка. Я не заметил, как вдруг на опушке появились дикие звери.

Целая стая волков, которые правда были скорее похожи на сумрачные сгустки тьмы, выскочили из-за кустов справа и слева. Они уставились пристальным взглядом на меня, и их взгляд буквально загипнотизировал меня, так, что я не мог пошевелить ни рукой, ни ногой.

Когда наконец я перевёл взгляд на путника в плаще цвета хаки, тот уже скрылся за деревьями.

Я сжал руки в бессилии, и тут увидел довольно толстую ветку среди бурелома, который меня окружал.