Ирина Замотина - Pro-life

Виктор вдруг отошёл от забытья, поймал взгляд президента и, ухмыльнувшись, подмигнул. Александр дежурно улыбнулся в ответ. Затем показал на часы и жестом спросил: «Ты после уходишь? Нам с тобой поговорить надо». Председатель правительства кивнул и одними губами ответил: «Вечером позвоню?». Президент утвердительно кивнул.

«Надо попросить секретаря освободить время вечером».

Задумавшись, Александр даже не заметил, как со своего места встал министр внутренних дел – служака средних лет с лёгкой сединой и настырным прямым взглядом. Звали его Михаил Земцов и, пожалуй, он был единственным человеком, которому во всей этой компании можно было доверять. Михаил поднялся, осторожно повёл травмированным плечом и заговорил:

– Господин президент, министры… – Он кивнул. – Наше министерство в этом году выполнило все поставленные цели и задачи…

Но Александр напрягся, было что-то тревожное и мрачное в позе и движениях мастодонта, пережившего не один водоворот политических интриг и препятствий. Президент наклонился вперёд и внимательно слушал доклад старого приятеля. Вроде бы ничего странного: будничный тон, уверенная поза и чёткая артикуляция, но что-то было не так. Кажется, в ближайшем будущем их ожидали перемены, и, скорее всего, не самые приятные.

Александр с досадой вспомнил, что не прочитал сегодня утром доклады особого отдела, как следовало бы, поскольку в последнее время в стране явно сдвигались тектонические плиты, приводившие всех и вся в движение. Это чувствовалось во всём: в том, как утром пожилая гувернантка приносила ему крепкий кофе с овсянкой, и даже в том, как пресс-секретарь отчитывалась о заголовках мировой прессы. В воздухе витал свежий запах грядущих изменений.

Он в нетерпении дослушал остаток докладов, то и дело осторожно ёрзая в кресле – беспрецедентное поведение по меркам президента – и, дождавшись, пока толстый и безмерно унылый министр транспорта не замер, усыплённый собственным голосом, бодро вскочил на ноги и, слегка склонил голову в знак вежливости, произнёс:

– Спасибо огромное, господа, за проделанную работу! Мы хорошо постарались и будем надеяться, что в дальнейшем наши успехи окажутся столь же значительными. Я встречусь с каждым из вас отдельно для более детального разбора результатов. Ещё раз спасибо!

Он поаплодировал, улыбаясь, одновременно пристально глядя на Михаила. Тот понял намёк и замедлил сборы, сосредоточенно уткнувшись в экран интрокома, изготовленного по специальному заказу.

Когда последние министры, расшаркавшись, удалились из помещения, Александр, чуть помедлив, опустился на стол рядом с другом и спросил:

– Миша, что случилось?

Собеседник откинулся в кресле, что-то обдумывая и пожёвывая губы. Помедлив, он заговорил:

– Да что-то всё к одному. Доклады читал? – Министр выжидательно посмотрел на собеседника. Президент медленно покачал головой, готовясь к плохим новостям.

– Времени не было. Не успел. Что там?

– Англосаксы опять удвоили бюджет лошарикам. Я не знаю, что с этим делать. У нас нет возможности их перекупать. Я разговаривал с Додей. Но у них и так уже работает пара сотен дятлов. Больше они уже не потянут, а делать что-то надо. Нам стуканули, что столичные лошарики готовят провокацию. Опять какая-то херня. Ведь даже нет ничего нового, пользуются теми же технологиями, уроды!

– Может, потому что мы так и не научились им противостоять? – меланхолично заметил глава государства.

При всей выдержке и обычной собранности сейчас министр выглядел нервозным и потерянным. Александр удивился, что друг изменил привычной вежливости и перешёл на пренебрежительный жаргон, который обычно не использовал. Мало кто в правительстве называл объединение оппозиционных организаций «лошариками», стараясь сохранить хотя бы видимость признания и уважения. Постоянно этот термин использовал только сам Додик – министр массовых коммуникаций и связей, теневая фигура правительства, прозванная журналистами и различными аналитиками «главным архитектором». В подчинении Додика работали несколько сотен высококлассных IT-специалистов, средства контроля и слежения за всеми интрокомами, социальными сетями, переговорами и любой информацией, которая ежедневно писалась, отправлялась и передавалась по многокилометровым кабелям и невидимой сетке беспроводной связи. Кроме того, в его распоряжении была парочка специальных отделов, вызывавших особый страх и трепет в душах посвящённых. По сути, именно за его скромными невзрачными стенами скрывались основные центры контрразведки, разведки, а также секретные данные.