Чарльз Стросс - Акселерандо

«Первый был опубликован». Аннетт морщится. «Да его и не скроешь, такое был способен принять каждый, у кого тарелка на заднем дворе направлена в нужное место. Ну и что с того? Большинству людей контакты с инопланетянами интересны потому, что они считают, что инопланетяне существуют, и заскакивают к нам по вторникам и по четвергам с анальными зондами [131] В Америке — очень распространенное клише, высмеивающее простонародные поверья об инопланетянах. Напр., https://ru.wikipedia.org/wiki/Картман и анальный зонд, или http://www.jasoncolavito.com/aliens-and-anal-probes.html . Большинство остальных решили считать это уткой. Некоторые из оставшихся чешут затылки и гадают, какое новое космологическое явление могло бы выдать сигнал с настолько низкой энтропией, а из тех шестерых, кто не является никем из предыдущих, пятеро пытаются понять, с какой стороны приниматься за расшифровку, и последний уверен, что это был очень качественный розыгрыш. А второй сигнал, ну, он был достаточно слаб, чтобы его поймала только сеть дальней космической связи».

Манфред возится с системой управления кровати. «Нет, это не розыгрыш» — говорит он. «Но удалось записать только шестнадцать мегабит данных из первого сигнала, и где-то вдвое больше — из второго. Фон довольно сильный, сигналы не повторяются, их длина, похоже, не является простым числом, нет ничего смахивающего на метаинформацию, описывающую формат данных… Одним словом, подобраться непросто. А для пущего задора кое-кто двинутый в управлении Арианспейс…» — он оглядывается на Аннетт, пытаясь заметить реакцию на упоминание бывших работодателей — «…решил, что нет ничего лучше, чем скрыть второй сигнал и работать над ним секретно — для получения преимущества над соперниками, они сказали, — а и делать вид по поводу первого, будто его никогда не существовало. И теперь уже никто не возьмется предсказать, сколько понадобиться времени, чтобы выяснить, что это — прозвон от сервера корневого домена галактики, пульсар, сам по себе вычисливший число пи до восемнадцатиквадриллионного знака, или что еще».

«Но…» — Моника оглядывается — «…мы и не можем быть уверенными».

«Я полагаю, оно может быть разумным» — говорит Манфред. Он, наконец, находит верную кнопку. Плед превращается в аквамариновую слизь и втягивается с хлюпаньем и бульканьем обратно во множество маленьких сопел по краям кровати. «Чертов аэрогель. На чем я остановился?» — он выпрямляется.

«Разумный сетевой пакет данных?» — спрашивает Алан.

«Не совсем». Манфред качает головой. «Не знал, что ты читал Винджа [132] Речь о произведении Вернора Винджа «Пламя над Бездной», где добытые из древнего архива данные оказались исходным кодом разумной и весьма злонамеренной сущности, устроившей всей Галактике очень нелегкие времена. » — ухмыляется он. «Или ты фильм смотрел?.. Как я думаю, есть только одна вещь, которую имеет смысл отправлять и принимать, и возможно ты помнишь, как я попросил тебя транслировать одну такую штуку лет… девять тому назад».

«Омары». Алан рассеянно смотрит куда-то. «Девять лет. Время до Альфы Центавра и обратно?»

«Ага, близко к тому» — говорит Манфред. «Только это верхний предел, источник не может быть дальше, а ближе — вполне. Так вот, первый-то сигнал исходил из точки в паре градусов в стороне, и с расстояния в сотню с лишним световых лет. Но второй пришел с трех световых — даже чуть-чуть меньше. Понимаешь, почему его не опубликовали? Нельзя было допускать панику. И нет, это не было простым эхом трансляции хвостатых. Я думаю, что это присланное в ответ посольство, хоть мы ничего еще и не расшифровали. И теперь ты видишь, почему нам нужно взять лом и вскрыть проблему гражданских прав немедленно? Нам нужен правовой базис, в котором можно прописать статус нелюдей, и как можно скорее. Потому что иначе, если соседи пожалуют в гости…»

«Хорошо, — говорит Алан. — Поговорю с собой — может, мы и сможем к чему-то прийти. Но надо понимать, что это — тычки лопатой в котлован, а не окончательное решение…»

Аннетт фыркает. «Не бывает окончательных решений!» Моника ловит ее взгляд и подмигивает, и Аннетт замирает, пораженная столь очевидным проявлением несогласия внутри синцития.

«Отлично, — говорит обнадеженный Манфред. — Полагаю, это все, о чем мы можем попросить. Спасибо за гостеприимство, но теперь, я чувствую, мне нужно какое-то время полежать в моей собственной постели. Я долго не был в сети, мне пришлось слишком во многом надеяться только на собственную память, и я хочу это все записать. Пока я не позабыл, кто я такой»? — подчеркнуто добавляет он, и Аннетт издает тихий вздох облегчения.