Владимир Ерогодский - Метаистория. Акт 1

– Странная штука жизнь, – размышлял Валентино, – Утром был человек, днем он умер, а вечером про него уже все забыли. Эх, жаль мне тебя Франко, всего 27 лет и вдруг сердечный приступ. Ещё эти врачи, если бы они были чуть быстрее, возможно все было бы иначе. А, что теперь думать, нужно продвигаться к дому.

Он встал, расправил складки на пальто, надел перчатки и пошел в сторону дома. Летящий на встречу снег бил по лицу, он посильнее прижал воротник к шее рукой, что бы ни задувало. Валентино шел, смотря в снежную пустоту, которая казалась бесконечной.

– Как необычно! Этот снег, летящий на встречу. Создается впечатление, что летишь свозь вселенную, и мимо пролетают звезды. Кажется что даже холод там, в космосе такой же, как здесь. Интересно есть ли там другие цивилизации, миры или может там находиться то, что не под силу понять нашему сознанию, что сверх наших представлений о реальности. Жаль, что я этого некогда не узнаю, всю мою жалкую жизнь мне предстоит прожить в этом жалком сером мирке, с такими же жалкими людьми, как и он сам. Им ничего не нужно, они просто готовы как роботы делать все то же что делают их родители, которые в свою очередь делают то, что и их родители и так до бесконечности. Этому миру для того что бы он изменился нужна встряска, нужно нечто новое, даже не знаю что это могло бы быть.

Понемногу окрестности становились все более узнаваемыми, и вот уже он подошел к своему подъезду. Сняв перчатку, он замерзшей рукой пошарил в кармане в поисках ключей. Оказавшись в подъезде, Валентино быстро поднялся на второй этаж и, открыв квартиру, вошел внутрь. Постукал рукой по стене в поисках выключателя, наконец, нащупал его. Зажегся свет, который сразу же захотелось выключить, чтобы не видеть беспорядок, который творился в квартире.

– Хорошо хоть, что сегодня пятница, – с надеждой подумал Валентино, – Завтра будет время привести все в порядок.

Он разделся, прошел на кухню и поставил чайник. Открыл холодильник, достал тарелку с бутербродами и сел за стол. Взгляд его устремился в окно, в котором начинало светлеть. Дворник разгребал снег, первые люди уже спешили куда-то по своим делам, а может просто спешили от утреннего холода. Внимание Валентино привлекли собаки, валявшиеся в снегу. Они, почему то вдруг бросились на дворника, и теперь он отмахивался от них лопатой, что-то кричал им. А проходящие люди просто шли мимо, не обращая внимания.

– Так-то и верно, чем они могут ему помочь? – усмехнулся Валентино, – Только сами пострадают, останутся искусанными или порвут одежду. Ни замечать того что не касается тебя – всегда самый лучший выход. Никогда не пропадешь.

Медленно нараставший свист чайника заставил его встать. Он заварил чай, наскоро перекусил и, погасив свет, вышел из кухни. Пройдя в соседнюю комнату, рухнул на диван и включил телевизор.

– …самолет, погибли 192 пассажира и 13 членов экипажа, причины выясняться…

Но Валентино не слышал даже этого, он так устал, что мгновенно закрыл глаза и заснул. Сложно сказать представлял ли он, что его ждет этой зимней ночью.

Почувствовалось легкое покалывание по всему телу, особенно в голове. Меня начало крутить, казалось, что ось пространства переворачивается, и я вращаюсь вместе с ней. Я открыл глаза; от увиденного меня обуял неведомый страх, начало потрясывать, сначала слегка, а через несколько мгновений уже трясло так, что если бы мне сейчас в пальцы аккуратно вставили чашечку кофе, то не прошло бы и секунды как все её содержимое оказалось на полу.

Пространство было полностью заполнено тьмой, лишь вдалеке виднелись огромные каменные ворота, освещенные огромной чашей, стоящей перед ними и испускающей бледно зеленый свет. Рядом с воротами виднелись два гигантских силуэта. Из пустоты появлялись люди, озирающиеся вокруг с испуганными лицами. Женщины стонали, дети плакали, мужчины просто стояли как вкопанные, тряслись как я, боясь сделать даже шаг. Перед каждым появлялся след из зеленых луж. Кто-то уже нерешительно шагал по ним, кто-то, видя это, следовал их примеру. В конце концов, все эти тропы сливались в одну, ведущую прямо к воротам.

Мысли в голове невозможно было контролировать, невозможно было даже притормозить их, чтобы понять; они, как и дрожь беспорядочно бились о стены сознания, вновь и вновь отскакивая, возвращались бумерангом. Из общего потока выделялись две. Первой был вопрос о моем местонахождении. Второй был ответ: не верь, это все снится. Но она не сильно меня утешала, как и всех людей, которым происходящие события кажутся фантастическими.