Татьяна Хмельницкая - Идеологема

За ней находились промежуточный блок и стыковочный отсек для модулей. Здесь запросили только отпечаток ладони. Программа быстро обработала данные и впустила нас внутрь просторного помещения с металлической обшивкой стен, жесткими скамьями, на которых никто не сидел.

– О! Привет, ребята! И вас назначили!

Я поискала глазами говорившего с нами мужчину. Им оказался Иван – координатор соседнего звена. Мы часто с ним виделись в рубке во время рейда. Наши десятки порой работали параллельно, двигаясь навстречу, не давая тем самым возможности нежелательным элементам уйти от наказания.

Насмешка судьбы, но Иван был координатором звена, которым командовал Панин.

Иван подошел к Вадиму, и они обнялись, похлопали друг друга по спине. Мне Ваня улыбнулся и подмигнул. Светловолосый, широкоплечий, голубоглазый Иван всегда мне нравился. С ним было приятно работать.

– Рада видеть! – кивнула я и вернула парню улыбку.

Пройдя к скамье напротив узкого информационного табло, я не без удовольствия уселась на нее, откинулась на стену. Металл обшивки приятно холодил плечи. Я вытянула ноги вперед.

Табло отображало работу стыковочного узла и, судя по цифрам в правом нижнем углу, ждать посадки осталось немногим больше минуты.

Я присмотрелась к людям: хотела запомнить их лица. Мы все принадлежали к одному роду войск – внутренние мобилизационные группы. Судя по нашивкам, без учета меня присутствовало восемь координаторов и два командира групп. Странное соотношение, наводящие на размышления о правилах, что будут на отборе.

Неожиданно я почувствовала чей—то взгляд, резко повернула голову и наткнулась на изучающий, внимательный взор брюнета средних лет с нашивкой командира разведывательной группы. Он невысокого роста, карие глаза. Отличительная черта: три параллельных шрама на щеке. От этого нижнее веко было натянуто, и виднелась красная кожа глазницы.

– Стыковка завершена, – раздался механический голос компьютера. – Прошу регистрироваться.

Дверь со стороны парка открылась, и появился Грибоедов. Я подскочила, направилась к нему.

– Таня, я так и думал, что полетишь на этом модуле.

– Вы, к сыну?

– Да, надо повидаться.

– Значит, в одной команде? – улыбнулась я мужчине. – Отлично!

– Назначили, – вздохнул Александр Кирович. – Посмотрим, что за соревнования у них там будут. Отберем кого—нибудь.

– Сашка, рад видеть!

Брюнет со шрамами обнял Грибоедова и похлопал по спине. Тот не остался в долгу и тоже смачно постучал по хребтине.

– Знакомься, Дима, это мой заместитель. Татьяна Оттовна Фрэй. Дочка Отто. Помнишь?

– Как забыть… – По лицу мужчины пробежала тень, но он улыбнулся и протянул руку. Мне только и оставалось, что пожать ее. – Геройский был мужик. Рад знакомству. К тому же я наслышан о Татьяне Фрэй. Меня зовут Дмитрий Иванович Логинов.

Молва докатилась до тех подразделений, о которых знать не положено.

Отлично! И что мне с этим делать? Если уже в разведывательных войсках известно обо мне? Как говорил папа: «Расслабься». Попробую, я не уверена, что получится, но постараюсь.

Дверь паромного модуля уже открылась, и посадка шла полным ходом. Наша троица пристроилась в конец очереди. Мужчины разговаривали, а я думала о своем, наблюдая за прохождением регистрации.

Возле круглого прохода стояли двое вооруженных бойцов. Один держал в руках планшет, другой – устройство для проверки документов. Стандартная процедура заключалась в загрузке на вставленный в планшет паспорт – стержень цилиндрической формы с выступающей светящейся лентой вдоль корпуса – измененных данных бойца для пребывания на Земле. Другой проверяющий ревизовал работу паспорта и выдавал гражданские вещи.

Я знала, что внутри одежда и деньги, которые все еще в ходу на Земле. Следовательно, решение о моем назначении пришло раньше, чем состоялся совет. Моя фамилия уже была в списках наблюдателей за играми. Кто—то постарался и выдвинул меня до всех событий в рейде.

Позаботился! Чтоб его! Похлопотал об отпуске. Спасибо!

Почувствовав на себе взгляд, я невольно посмотрела в ту сторону, откуда мне казалось, он происходил.

Ну конечно, Панин, кому же еще сверлить меня взором? Еще и улыбается!

Но вопрос не в Панине, а в том, почему я так реагирую на него? Здоровая конкуренция? Самой смешно от таких предположений. Воспоминания о студенческом романе? Если разобраться и разложить все по составляющим, то и романа не было. Так, обычная интрижка с претензией создать клуб по интересам для двоих. Тогда что? Неужели в банальном чувстве вины? Но я сделала выводы и осознала.