Петр Ингвин - Небесные люди

– Надеюсь, до этого не дойдет, – сказал папа, когда увидел Нору в новой экипировке.

Рано выданные замуж ровесницы рожали уже вторых и даже третьих детей, а папа все не решался дать согласие. Нора тоже не торопилась. Если бы ее мнение кого-то интересовало, она сказала бы, что Борас – очень неплохой парень…

Ее не спрашивали. И хорошо, потому что у короля была еще дочка, и если Ферзь намерен родниться с властью и дальше, то судьба Бораса предрешена. Его тоже не спросят.

Этой ночью Нора исследовала подходы к Городу. Они с папой договорились: если появится что-то подозрительное, она разыщет его на посту и даст знать, а он уже решит, что делать. Вместо подозрительного обнаружилось душераздирающее: недалеко от отравленного озера изможденная семья хоронила ребенка.

Навернулись слезы, в горле запершило.

Что-то было не так. Взрослые живы, а умер младенец. Так не бывает, не могли они начать с самого маленького, первыми должны напиться старшие. Почему же?..

Люди явно были семьей: мать и дети разного возраста. Высокий парень руками выкапывал ямку, куда положить тельце, рядом на земле сидели привалившиеся друг к дружке три девочки. Измученная мать, у которой давно кончились слезы, обнимала их. Все – изможденные, едва двигавшиеся. Беглецы от чего-то или от кого-то. Если идут от Лесных земель, то озеро пересекли и знают о его страшной для посторонних тайне. Если же от азаров, то не дошли совсем немного. И когда дойдут…

Никакие глупые рисунки, что не видны в темноте, не уберегут умирающих от жажды детей от вида сверкающей воды. Вдоль берега установлено несколько щитов с надписями и говорящими за себя перечеркнутыми пьющими человечками. Это не помогало. Ныне мало кто умел читать, а рисунки попадались на глаза не всем. Или люди не верили. Человеческие кости – маленькие вперемешку с большими – частенько попадались здесь на глаза. Шатуны не понимали, что это намек. Возможно, для племени будет лучше, чтобы нарушившие границу чужаки умирали, но сколько людей могло спастись и усилить с таким трудом выживавший народ! Особенно семья вроде этой, где женщин большинство.

На берегу высились руины пригорода, почти занесенные песками: рассыпавшиеся строения, груды бетона, отдельные куски стен. Нора выбрала одну из развалин – три стены с оконными проемами на все стороны. С четвертой стороны земля разверзлась, в образовавшейся траншее виднелись остатки труб. В случае опасности эта траншея выглядела идеальным путем отхода. Свет луны давал тени и создавал внутри стен непроглядную темень, поэтому Нора не боялась, что ее обнаружат.

Парень вдруг обернулся. Его лицо глядело прямо в проем строения, в которым она пряталась.

Нора отпрянула еще глубже – под прикрытие стены. Распласталась по шершавой поверхности, полностью слилась с ней. Ее не видно. Не видно!

Ощущения говорили обратное. То, чего быть не могло. Парень подхватил походную палку, что вполне подходила на роль оружия, и направился к развалинам – не сводя глаз со схватившейся за нож Норы, трясшейся от непредставимости ситуации.

Бежать? Да. В траншею. С места. Прыжок вниз и бегом. Затем выскочить за соседней кучей плит…

Сделав несколько шагов, парень остановился. Теперь он водил головой, будто слепой. Когда шагал, его ноги ощупывали место, куда наступить, так же, как у любого человека в ночи. Почему же только что казалось, что его лицо смотрело прямо на Нору?!

– Не бойся, – сказал он, хотя это ему следовало бояться. Не она, а он с семьей находился на чужой территории. Любой мог убить пришельцев, идущих в обход Дороги.

Женщина испуганно замерла. Девочки, которых она обхватила, будто могла этим спасти, бессмысленно таращились вдаль, но луна сегодня помогала Норе. Нора видела, ее не видели. И плевать, что недавно показалось другое.

– Кто вы? – спросила она из черноты ночной тени.

– Люди. Беглецы. Идем от азаров. Мой младший брат не пережил пути. Мы умираем от жажды. Ты одна, но ты тоже прячешься. У тебя есть вода. Мы можем помочь друг другу. Мы не причиним тебе вреда. Выйди.

– Откуда ты знаешь, что у меня есть вода? И я могу быть не одна. Слыхал такое слово: наживка?

Про наживку рассказывала бабушка. Бабушка много чего рассказывала. Жаль, что истории из реальной жизни, которые маленькая Нора воспринимала как сказки, ушли вместе с бабушкой. Многое могло пригодиться. Но кто же в детстве всерьез слушает бабушек?

– Иногда в ночи я вижу лучше других, – сказал парень. Палку он опустил и теперь держал не как дубину, которую можно применить, а как трость. – Не знаю, каким образом это получается, но точно видел, что ты одна, и на поясе у тебя полная емкость. Пустая при движении болталась бы по-другому.