Артём Демченко - Ледяной коготь - испытания грядущего дня

— Да брось заливать! — усмехнулся лис. — Давай рассказывай лучше.

— Как знаешь, — продолжил дракон. — Так вот. Он уж было вставать собирался, а я ему машу: «Сиди, сиди! Сейчас трапезничать будем!» Ну он каску от смущения поправил, уселся поудобнее и стал меня дожидаться. Я подошёл к крыльцу, сел, положил ППС и, с улыбкой посмотрев в глаза американца, протянул ему тульский пряник. Он сначала было опешил, замялся как-то, а потом усмехнулся и, сказав: «Thanks!» [2] Англ.: «Спасибо!» , принял угощение и жадно откусил от него кусок. Прям как ты на курицу набросился.

— Да хватит надо мной подтрунивать! — буркнул лис и легонько ткнул дракона в плечо. — Мне ж правда интересно!

— Ладно. Я сидел, наблюдал, как он кушает и периодически показывает мне пряник, приговаривая: «Delicious! Delicious!» [3] Англ.: «Вкусно! Вкусно!» . А я ему в ответ, ни черта не понимая его слов: «Ты ешь, ешь — не стесняйся!» Как только мой новый знакомый закончил с пряником и облизнул пальцы, я протянул ему руку и представился: «Рядовой Михаил Морозов. Можно просто — Миша». Он, сосредоточившись, робко повторил, как ребёнок: «Misha». Я усмехнулся и говорю: «Ага. Миша. А тебя как звать?» Он руку пожал, улыбнулся и представился в ответ: «Sergeant Maklovski. You can call me Kyle for short» [4] Англ.: «Сержант Макловски. Можно просто Кайл». . Я в ответ робко: «Кайл?» Он закивал, усмехнулся: «Yes! Yes! Kyle!» Мы оба засмеялись и побратались. Он вдруг про что-то вспомнил и полез в карман куртки. Я из вежливости отвернулся, но краем глаза все-таки поглядывал. Через несколько секунд почувствовал, как он меня по плечу хлопает. Обернулся, смотрю — батюшки! У него в руках совершенно неведомая для меня шоколадка в чёрной упаковке, на которой было написано «Snickers». Я посмотрел на неё с недоверием, но подарок принял. Развернул, откусил, и ты знаешь — было вкусно. Очень тёплые воспоминания остались. Но через несколько минут произошло нечто очень неприятное: когда мы говорили по душам, из окошка на первом этаже вдруг откуда-то не возьмись появился немецкий солдат и, нацелив на моего приятеля пистолет, выстрелил в него. Пуля попала в плечо. Он застонал, выронил пряник и схватился за плечо, скорчив гримасу боли. В тот момент я по-настоящему озверел: выхватил ППС и очередью отправил полоумного фанатика к праотцам. Он несколько раз дёрнулся, покачнулся и вывалился из окна, повиснув на подоконнике. В ту же секунду я бросил автомат и кинулся к раненому приятелю. Пуля прошла на вылет и, к счастью, никаких артерий её задела. На его лице читалась невыносимая боль, я знал, что до медиков топать далековато, поэтому решил все исправить сам.

— А как ты это сделал? — удивился лис.

— Хранитель Добра — это не только титул, но ещё и дар, — ответил дракон. — С этим «званием» я получил способность исцелять раны и болезни. Так вот: я попросил Кайла отвернуться и не шевелиться, а сам превратил руку в лапу и, зацепив пулю когтями, вытащил её. А затем, приложив её к месту попадания, в миг залечил кровоточащую рану. Мой приятель, видимо, почувствовал, что боль так быстро утихла и, взглянув на рану, с удивлением обнаружил, что её там как ни бывало. Я, конечно, не мог сказать ему истинную причину чудесного исцеления, поэтому красноречиво объяснил ему, что пуля прошла мимо и порвала только его куртку. В тот день мы ещё долго общались, он всячески меня благодарил и много рассказывал о себе. Но нашей встрече не суждено было длиться долго: на следующий день рано утром я вскочил на танк и уехал в направлении Берлина, где война вскоре и закончилась. Больше я своего товарища не видел.

— Да-а-а… — восхищенно протянул лис, облокотившись на стол. — Интересная у тебя жизнь, дружище. Мне такой и не снилось, — он посмотрел в окно. В это время суток Новый Эльдорас, словно бурый медведь зимой, впадал в ночную спячку: мимо окон проносились лишь быстрые машины-одиночки, освещавшие ярким светом фар стекла небоскреба-исполина. Где-то вдали, словно крохотные светлячки, мерцали рекламные стенды, освещая очередные, никому ненужные товары ширпотреба. Весь город погрузился в сладостную и манящую пучину сна. Вся эта городская суета, когда-то окружавшая лиса везде, куда бы он ни пошел, теперь казалась ему чужой и отторгающей. Квартира дракона теперь служила ему, своего рода, частичкой другого мира — неизведанного, спокойного и гораздо более защищенного, чем тот, с которым ему приходилось сталкиваться каждый день.

— Уже поздно, — сказал дракон, посмотрев на большие голографические часы на телевизоре. Они показывали без пятнадцати час. — Не хочешь спать? Я бы вздремнул: день сегодня был уж больно утомительный.