Владимир Стрельников - ссыльнопоселенец - 2

В душе у меня родилось подозрение, что сейчас мне немало достанется. Что и подтвердила девушка, налившая в здоровую кружку немалую дозу вискаря.

— Пей. Ты же абордажник, крутой парень. Пей залпом. И укладывайся на стол, только сначала разденься. — Шел сняла со стены широкий ремень-патронташ, сложила его пополам, и показала мне. — И это в зубы зажмешь. Ясно, офицер?

— Так, стоп. — Я отставил кружку и поглядел на девушку. — Шел, моя задница малость подождет. Сейчас ты натаскаешь сюда побольше поленьев, проверишь запас продуктов, может, несколько льдин стоит перетащить к двери. Лопату занеси в дом, а то потом не найдем. Скоро начнется такое, что мало не покажется. Тогда можно и мной заняться.

— Мда. — Шейла с усмешкой поглядела на меня. — Чем бы не заняться, лишь бы не даться мне в руки? Не бойся, офицер, я тебя не слишком больно заштопаю. И ничего лишнего не отрежу.

— Верю. — Я, опершись на ее плечо, встал, подобрав костыль и подняв свою винтовку. — Ты пока делай, что я сказал, а я тебя прикрою, постою снаружи. И не возражай! Слава богу, нас никто не сожрал или не пристрелил по дороге сюда. Тут не только медведи бывают. Тут и волки немаленькие, и кошки здоровенные. Так что подстрахую.

Меня здорово шатнуло при первом же шаге, но я все-таки вышел на улицу, и честно прикрывал девушку, прислонившись спиной к зимовью, и стоя как соседские гуси на одной ноге.

Шейла как пчелка носилась мимо, перетаскивая дрова к зимовью и в само зимовье. Девушка перетащила пяток нарезанных льдин к стене неподалеку от меня. Поглядела на меня, покачала головой, и полезла на площадку лабаза.

— Ох! Тут такое! — раздался с верхотуры ее удивленный возглас. Кстати, быстро она оклемалась, Я думал что пару дней сипеть будет.

— Чего там? — Я задрал голову, и попытался разглядеть что-то в темноте хранилища. Но не очень вышло. Нет, даже улучшившееся зрение не позволяло перешагнуть разницу освещений.

Но Шейла вышла из низкой двери, держа в руках охапки шкурок.

— Матвей, это же бесценно. Натуральные меха — они же состояние стоят! — Девушка была совершенно обескуражена. — Для чего эти дебилы бросили это богатство, и бросились ловить какого-то неудачника?

— Ну, не факт, что тот переселенец неудачник. — Хмыкнул я, глядя на ласкающую какую-то шкурку девушку. — А пушнина здесь не больно дорогая. Скорее даже — дешевая. Ты погляди, есть ли что-либо из продуктов?

— Сейчас, тут еще одно отделение, внутри. — Шейла скрылась внутри. — Какое-то время молчала, и крикнула оттуда. — Есть! Мясо и рыба, мороженые. Брать?

— Бери. Отварим и присолим, положим поближе к окнам — сохранится несколько дней. — Я поглядел на запад, где уже появились темные облака. — И торопись, буря близко.

— Хорошо! — На землю брякнулись несколько рыбин и пара хороших кусков мяса, после чего Шейла тщательно закрыла лабаз, и ловко спустилась по приколоченным к стволу перекладинам. Нет, классная девка, слов нет.

Зайдя в зимовье, я покачал жестяную канистру с керосином. Основательно, еще литров десять-двенадцать точно есть.

— Так. — Шейла свалила мясо и рыбу на расстеленную мешковину около двери, и тщательно завернула. — Пусть пока здесь полежит. Вообще, одуреть, продукты стоимостью в несколько тысяч кредитов сваливаю кучей за порогом. А вообще, здесь хоть и первобытно, но здорово. А воздух какой!

Порыв ветра налетел на нужник, принес хоть и основательно ослабленный, но все-таки запах человеческого дерьма.

— Тьфу! — Поморщилась и сплюнула девушка. — Нет, это слишком. Пошли, раненый, займемся тобой.

Я неторопливо прошкандыбал к дверям зимовья, еще разок осмотрелся. Нет, все чисто. Хотя… где-то на грани слуха волчье рычание и рявк. Так, ветер со стороны места перестрелки. Может, уже делят тех трапперов? Да и бог с ними, прямо скажем.

И войдя, захлопнул тяжелую дверь, и задвинул засов. Хорошо что дверь вовнутрь, даже если задует, откопаемся.

— Ну, вздрогнем? — Я взял кружку с вискарем, и залпом выпил. Практически сразу повело, все-таки крови потерял дохренища.

— Давай помогу раздеться, офицер. — Шел помогла мне стянуть куртку и рубаху, сняла с меня сапоги и сбрую, помогла стянуть штаны и залезть на стол. — Держи. — Мне промеж зубов засунули воняющий потом ремень.

Шел чем-то плескалась, потом гремела. А я хмелел все больше и больше. Потом боль в заднице, да такая, что я зубы бы стер, если б не толстая кожа промеж ними. Потом мрак.

***************************************************************