Юрий Забелло - Планета для робинзонов

- Слушайте все! - торжественно изрек мистер Мэрчисон. - Этот человек, театральный жест в сторону мальчика, - презрел законы белого человека. Он забыл все заветы Господа Бога нашего и злом ответил на добро. Он посмел поднять глаза на дочь Авеля, на белую женщину!

- Слышишь, Селия, - зашептала ей сидевшая рядом с ней Оттилия, - это он про меня! Представь себе, этот мальчишка, его имя - Каури, подошел ко мне и спрашивает: "Мисс Тили, я вам не нужен?". Я его спрашиваю; "А для чего ты мне можешь быть нужен?" А он и говорит: "Для всеобщего блага!" Представляешь? А мальчишка, так, ничего... В Штатах я бы еще и подумала...

Она что-то еще говорила. Говорил и мистер Мэрчисон. Но Селия их не слушала. Ее мысли приняли совсем другое направление.

"Ах, дядя, ну зачем было устраивать все это? - с возмущением думала она. - Если бы не твои глупые подозрения... Этот мальчик не стал бы искать ту девушку, которая должна к нему подойти. Это ведь только я знаю, что означают его слова".

Ей захотелось немедленно сказать Кларенсу, что мальчик не виноват, что во всем виноваты подозрения ее дяди... Но присутствие большого количества народа сдержало ее.

"Потом, - решила она. - Вечером. Наедине".

Тем временем мистер Мэрчисон окончил свою филиппику, двое мужчин сорвали рубашку с мальчика, обнажив его мускулистую спину, бросили его на скамью, видимо заранее поставленную для этой цели, и произвели экзекуцию десять палочных ударов по обнаженной спине.

Все вышли из храма. Селия постаралась отстать от Оттилии и своих будущих родственников. Чувство вины перед этим мальчиком усилилось, и она боялась, что ее состояние заметят. Придется отвечать на расспросы; она наверняка расплачется и расскажет про дядю и его подозрения. А ей не хотелось рассказывать об этом всем и каждому. Неторопливо шла она по дороге к дому. Прямо перед ней двое учеников вели под руки несчастного мальчика, завели его в хижину и уложили на веранде. Селия машинально отметила, что это была третья хижина от собора. Один из сопровождающих уселся около него, чтобы отгонять мух от его кровоточившей спины.

Весь остальной день Селия находилась под гнетущим впечатлением увиденной сцены. Девочки, по-видимому, тоже. И они проработали молча до конца дня. Около четырех часов пополудни девочки, как обычно, попросили разрешения уйти и удалились. Селия тоже вышла, - где-то в ее вещах был кусочек ярко-зеленого шелка, который она решила использовать для отделки своего нового вечернего платья. Собственно, это был только предлог для себя самой, ей не хотелось оставаться вдвоем с Джорджиной.

Окно в комнате было распахнуто настежь - еще не пришло время закрыть его москитной сеткой, и Селия неожиданно услышала голоса девочек, проходивших под окном:

- Каури только сказал, - говорила одна из них, - а мне масса Кларенс каждый раз, как я выйду из комнаты, гладит грудь... И ничего...

Вторая что-то ей ответила, но Селия уже не слышала слов.

- Что? Что она сказала? - вихрем неслось в голове. - Кларенс гладил ее грудь? Не может этого быть! Это, наверное ошибка! Сейчас же спрошу его об этом!

И она кинулась искать Кларенса. Но его нигде не было. Прошли часы послеполуденного отдыха. За обедом Кларенса тоже не оказалось, как, впрочем, и остальных мужчин.

- Сегодня наши мужчины заняты, - сказала миссис Мэрчисон, - скоро выпуск. Надо к нему готовиться.

Сославшись на головную боль, Селия сразу же после обеда ушла в свою комнату. Она уселась у раскрытого окна, ожидая Кларенса. Прошел час, два. Одно за другим гасли окна и в их доме, и в соседних домах. Черная тропическая ночь полностью завладела поселком. А Кларенса все не было... Только откуда-то со стороны собора доносился неясный гул.

Селия не могла больше ждать. Слова девочки все время стояли у нее в ушах. Она больше ни о чем не могла думать. Чувство глубокой безысходности, неотвратимого несчастья заполнило ее целиком. Только Кларенс мог развеять это чувство. Только он мог утешить ее, сказать, что это неправда, что девочки что-то напутали, или что они говорили про какого-то другого Кларенса, не про него.

Селия решительно двинулась к окну: ей не хотелось, чтобы в доме услышали, что она выходила ночью. Потом какая-то мысль ее остановила. Она быстро скинула яркое платье, в котором ходила весь день, надела другое черное в серебряных разводах и вылезла в окно.

6

На площади перед собором никого не было. Шум доносился откуда-то слева, из-за угла величественного здания. Скрываясь за деревьями, окружающими площадь, Селия стала пробираться к этому месту. Боковые ворота в подвал были распахнуты настежь, но прямо перед ними стояла большая крытая машина. В узкие щели между машиной и воротами падал яркий свет. Видно было, что в подвале мелькают какие-то тени.